Где моя Деревня?! Где мой Дом родной?!

Над утраченной Родиной

     Кто вырос в трущобах городской коммуналки, может не всматриваться: он не помнит окружающего пейзажа. Его воспоминания — романтика коммунальных отношений. Но что делать тем, кто лишился зримых образов своего детства, юности?

     Бедным обычно компенсацию дают по размеру потерянного. Кто компенсирует мне мои «капиталы»?! Моей «коммуналкой» было огромное — на три километра — село, а семья моя жила в доме с большим садом, омываемым небольшим ручейком. Дальше, за садом, расстилались луга, «холмы, перелески» На лугу был газон, словно бархат, который не зарастал сорняком и не требовал скашивания, потому что его «подкашивали» стада пасущихся коров. Я помню этот сад. Этот луг, и бархат той травы. И то помню, как бабушка заставляла меня пропалывать межу между огородами. «Огород прополи, да еще над межей бейся», — про себя сопротивлялась я. Ан нет – прополи! « И откуда этот сорняк взялся! Раньше межу не пололи, потому что не было сорняка, а вот сейчас что–то не то вы с землей делаете», – пеняла бабушка моим родителям.

     Луга были покрыты стадами гусей, коров, да еще табун лошадей в сотню голов — с нашей бригады пригоняли к нашему саду. А в маленьких водоемчиках вверх лапками торчали утки… Все это в ландшафте.

     А социум! Полторы тысячи населения в 300 дворов – это то, что осталось от Мамаева похода в коллективизацию, потом еще и пожара войны. Половина! Но – полный хозяйственный комплекс. Натуральное хозяйство. Возможно, скоро мы поймем, что это идеальная модель организации человеческой жизни. Нам будет дано понять смысл жизни, а с этим откроется идеальная модель ее организации. «Близ, при дверех». Она, модель эта уже была. Это мини страна с ее внутренними законами, прекрасной гармоничной, божеской гаммой взаимоотношений, православным регламентом жизни. Никакие репрессии не смогли выбить из людей этот регламент целые десятилетия. И песни звучали над селом день и ночь во все времена года.

    Теперь, когда время поднимает меня над всем этим, я понимаю, что и  песни,  и мажор общения, азарт жизни и ритм жизни, и даже всегдашняя нарядность людей («Выйду за пригорок, выйду за откосы, сколько там нарядных мужиков да баб…» ) исходили из какого–то большого жизненного импульса села, как единого организма . И чего стоит ваша городская коммуналка…?

    Советская литература и кинематограф слегка сумели все- таки показать  русское село. Но только слегка. А теперь села нет. Несколько жилых домов с отживающими стариками. Мой драгоценный бархатный луг зарос американским кленом — подлым захватчиком, а село покрылось  бурьяном.  И у него даже статус села отняли.

     По правилам не всякую деревню можно было назвать селом, а только ту, у которой была церковь и административный центр. А мое ведь село имело церковь на два прихода, да еще каких — Покрова и Святой Троицы! Было волостным центром тринадцати деревень с населением в одиннадцать тысяч семьсот человек. А теперь и деревень этих нет. В связи с экономией государственных средств оставшиеся сельсоветы объединили. Речь идет об объединении уцелевших остатков не маленьких деревень, а бывших когда-то крупных многотысячных сел. А уж о старых маленьких деревнях и воспоминаний нет!

    Глава администрации района, ничтоже сумняшеся, перенес сельсовет из своего родного когда–то знатнейшего села в бывшую когда–то крепостной деревню, не менее разрушенную. Просто так удобней для управляющего агрофирмой, которая поглотила земли всей бывшей волости. Вот они — кухаркины дети…

     Мне бы было очень жаль посмотреть на любого из царей, которые бы из прошлого увидали это… Отец мой сказал: «Я не могу этого перенести». И умер в 60 лет. Я тоже не могу этого перенести. И мне уже скоро шестьдесят…

     Где моя Родина?! Злодеи! Кто ее погубил?! Где мой народ.?! Почему он умер без  войны и землетрясения?! Если было три с половиной тысячи душ, а сейчас шестьдесят немощных человек, то кто организовал это цунами для моего села  и для всех деревень в округе? Подлые либералы… Смешно, конечно. А душе больно до слез…

     Когда я учила историю, то я тоже была в восторге от либералов и их «китов»: Свобода! Равенство! Братство! Потом к этому добавились Права человека. Это все ложилось на мои сырые мозги и тоже увлекало. Но события, которые происходили в моей стране, на моих глазах, под флагом либеральных ценностей, заставили  размышлять, чему меня учили на уроках. Потому что все провозглашаемое можно было не только услышать ушами, но и почувствовать кожей. А самое главное — воспринять тем органом, который формируется под песни деревенских хороводов, под  всенощные бдения бабушки перед образами и под журчанье того ручейка, что омывал мой сад.

      То, что свобода, равенство и братство, демократия и права человека – провокационные фальшивки, стало ясно очень скоро. Но кто их провозглашает? Всмотрись: точно – бесы! Но не будем умствовать…

     Просто  у меня кипит то, что от ручейка – и все ясно как на ладони.

     Однажды на каких–то политических тусовках я заметила: вот говорит человек, вроде бы логично все, правильно, а что–то раздражает в этой правильности. Что, если все правильно? А в солнечном сплетении есть какая–то мембрана. Она дрожит. Не воспринимает интеллектуализмы. Даже честные.  И вдруг возникла параллель: а почему Христос говорил притчами и побуждал мыслить образами?

     Открылись, конечно, душе моей и откровенные бесы, для которых провозглашаемые бес-ценности — просто инструмент соблазна и провокаций. Это, конечно, вся политическая верхушка, которая знает цену этим «ценностям». Но вопрос, кто такие либералы, хотелось понять до дна, чтоб можно было сказать словами. И вот однажды я вскользь слушаю нашего Главного либерала. Мембрана дрожит. И вдруг- озарение: вот он образ! образ либерала. который старается честно верить в то, что говорит! Теперь я вижу все нюансы его драмы… А ведь он как настоящий Павлик Морозов так хотел добра «этой» стране…

     Я занималась в свое время практической педагогикой. К сожалению, Богом данное Знание часто запутывают во множестве слов и логических умствований, переводя Знание в пену. Так и в педагогике. Так и во многих науках. А Знание – в двух словах, как образ человека – в маленьком семечке. До семи лет ребенок – ангел,  и  инструмент педагогического воздействия на него – это любовь, игра и органичное слияние с природой. Вся его сфера – это душа, и  о б р а з о в а я н и е должно идти через посредство открытой, воспринимающей сферы. Потом, еще года четыре – мягкий переходный период. До того момента, когда ребенок «заземляется» половым созреванием. Только к концу этого периода сфера интуитивного восприятия мира отступает, допуская к сфере личностного созревающий интеллект. Вот тут и наступает время развития логического мышления. Но мы торопимся, пытаясь включить его еще в садике. Зачем? А чтоб ребенок был успешнее, и успешнее как можно скорей! Грех. Т.е. нарушение законов естественного хода вещей, установленных Богом. И линия развития личности принимает другое направление – не от Бога.

     Живя на лоне природы, в контакте с многовековой культурой своего народа ребенок вопреки искусственной школе способен сохранить душу и в связи с этим — объемное, многомерное восприятие мира. Поэтому нашим логическим школярством убить в деревенском ребенке живое гораздо труднее. Иногда можно радоваться, что он не отличник. А вот пай-мальчику из городской «коммуналки» просто берешь и вживляешь логическое мышление. Вместо лужайки он гуляет в интернете, булки для него растут на деревьях, а человечки – это просто игрушки, которыми он может манипулировать, и, забавляясь отстреливать. Бери его за тонки белы рученьки и — готовый материал для создания монстра. И когда-нибудь он вполне может «гарантировать» «абсолютную» «безопасность» атомной энергетики…

     Либерал – человек без корней, зерно, проросшее на камне, которое питалось пылью, что  нанесло ветром. Соки бравшее по горизонтали. Я думаю, это ущербность, может даже болезнь. Потому что человек оказывается лишен адекватного восприятия, а отсюда — и адекватного реагирования. Источником познания мира у него в итоге становится чистоган, не осветленный душою интеллект, а отсюда и познание мира направлено от частного к общему.  Ну-ка, попробуй обойми этот мир в каждой его частности! И бедная мысль разбегается по древу… И становится понятно, что источник познания либералов – это то, что противоестественно, а значит, противоположно Богу.

     Линейное, необъемное мышление показывает отсутствие целомудрия у человека, т.е. потерю связи с Создателем. А связь эта в Корнях человека. Нет Корней — и связи нет. Вот почему для неопытной, неискушенной молодежи лозунги либералов действуют как провокационная зараза, как разрушающий вирус.

   « По плодам их узнаете их». Рассмотрим плоды.

     В глобальном мире, во Вселенной идет борьба двух начал. Сегодня на нашей планете победило то, что не от Бога – горизонтальное, плоское познание. То, что выросло на камне, что воспринимает мир через призму бездушного интеллекта как сухого вещества. По природе своего греха оно не может понять своей ограниченности. Вот почему взяло на себя горделивую смелость по своей  интеллектуальной проекции построить новую модель мира. Страшно, когда тобою правят люди, образованием которых являются только учебники и коммуналка.

     Моя Родина! Лапотная Россия! Оказывается, лапти носили не от бедности, а… от Бога. Потому что просто и уютно. В моем детстве, в шестидесятые годы, несколько человек в селе ходили в лаптях. Моя соседка – тоже. Это была для нас такая милая потеха, а она говорила: люблю, и все тут. Тем было потешнее, милее и … теплее нам, деревенским детям.

     Эти лапти тетки Нюни Шевердиной выступали в качестве орошения Корней, их ласкового, любовного  поглаживания.  А духовное соприкосновение с каждым временем года! Рождество и святки – зима, Пасха – весна, а с нею целая серия праздничных торжеств по поводу обновления жизни. Троица —  лето, а с ними масса всяких издревле пришедших канонов поклонения природе и  всеобщего соборного восторга перед Создателем. Спас — начало осени. И, наконец, Покров Пресвятой Богородицы  — праздник упокоении природы на зиму. Литургия!

     Это я  о чем? О своем детстве. Советское время. Шестидесятые годы. Да все уже было истреблено!? Ан, нет, не все. Еще живы были вековые устои русских людей, хранивших  православный литургический год в своих душах и памяти. На Троицу бабы на работу не шли. Но приходил бригадир и выгонял их из дома, а они обещали ему выйти с обеда… А в доме пахло пирогами и бабушкиной всенощной…

     Деревня – это не административная единица, это – образ России, ее матрица. Кажущаяся простота  жизни русской деревни — это тот охранительный консерватизм, который берег ее в веках, пронося через любые исторические катаклизмы. Жила деревня – жила и Россия. Но матрицу разрушили, нанеся удар в самое жизнеобразующее начало, в душу России — ее деревню.

     Какой Плохиш выдал Тайну врагу?! Бесовщина либералов вызвала явление Князя Тьмы! Это его лукавство, когда говорят о недопонимании власти, об искривлениях и недостатках в руководстве. Никаких искривлений! Прямое, целенаправленное разрушение Великой и Любимой Родины моей — по Злому произволению и строгому продуманному плану. Убийство царя и физическое истребление правящей элиты, физическое истребление духовенства, элиты крестьянства, практически полное истребление казачества как самоорганизующейся военной силы России, и, наконец, полное изменение конструкции страны, при которой основополагающие классы перестали существовать. Какая жестокая логическая жила! «Искривления» и «Перегибы»! Какое коварное лукавство так посмеяться над святым и целомудреным народом!

     Бедная Родина моя — первая жертва информационной войны! Сегодня мы видим, как пылает Восток в огне «революций», но опробована технология была на нас, на русских — в том далеком семнадцатом году двадцатого века.

     Простой человек прост, и ум его короток, когда в нем возбуждают «главные» инстинкты. Потому даже в те давние-давние годы, когда рожь росла и гречиха цвела, оказалось, и среди русских людей можно было найти тех, кто способен был взрывать храмы. Что же ожидать от простого человека сегодня, если он вырос в стране, которую массовый голод сопровождал в течение трех поколений? Перманентный массовый голод на фоне тотального духовного разрушения народа создал целый пласт в народе, что живет только хлебом единым. На этот пласт рассчитана медиа-линия управления. Правители наши вышли из этого пласта, и поэтому  весь смысл их деятельности  направлен на демонстрацию своих усилий по добыче хлеба единого. Это тот случай, когда раб стал господином. Только бы насытится хлебом и властью! Великий святой народ, в котором дух первичен, опримитивлен — его жизнь сводится  к добыче хлеба и плотских утех во имя бренного тела.

     Кто знал русскую деревню, в том  хранится Образ России. Его словами  не описать, как не описать ни одну божественную формулу.

     В 19 веке, когда шли дискуссии о путях развития России после отмены крепостного права, многие помещики боялись, что Россия встанет на американский путь развития  земледелия – путь крупных латифундий. Так стали же! Не битьем, так катаньем.

     Конечно же, не в результате ошибок и искривлений в ельцинскую эпоху сформировалась политика очистки «пространства» от народа. И колхозы рассыпались не случайно, и население не случайно вымерло. Не случайно в СМИ сделана подмена понятий.

     Поясняю. Объявляют народу по телевизору, что в сельское хозяйство выделяют миллиарды рублей, а народ радуется – наконец–то за деревню взялись! А того народ не знает, что теперь деревня и сельское хозяйство — это совсем не одно и то же. Современные русские (и нерусские) латифундисты имеют в собственности или просто в пользовании сотни тысяч, а те, кто тайные – под миллион гектаров.

     Формула русской деревни – это пять тысяч га (плюс–минус тысяча), и при них населения — в три тысячи человек. С тысячелетним укладом одухотворенного сотрудничества и единства с Землей. Теперь пространство очищено для современных технологий, когда при «глобальной» технике около шестидесяти человек обслуживают десять тысяч гектаров. Хороша математика! «А русские – работать не умеют – заросло все сорняком». «А русские–то — пьяницы»… И кто теперь знает, что на всю русскую деревню из трех тысяч человек и трех пьяниц не набиралось? Кто теперь знает, что сорняк в деревне – это порождение советских колхозов, от их неправильной агротехники и хищнической эксплуатации земли? И кто теперь может свидетельствовать, что ползающие по русской деревне пяток пьяных мадригалов не есть образ русского народа, а жалкая картина геноцида русского народа?

     И кто теперь расскажет, что в тридцать третьем году  в русских и украинских деревнях был действительный голодомор? Не потому что погнил у крестьян припрятанный хлеб, гнить–то было нечему: в тридцать втором отняли у крестьян землю, пообещав за труд на общем поле общий хлеб поделить. А когда собрали урожай, государство, обрадованное дармовым прибытком, делить хлеб не захотело – ни зернышка не дало людям! Люди остались без земли и хлеба. Осень–зиму продержались на огородных овощах, а с начала весны начали умирать – умерли сотни. Мертвые тела валялись по дорогам и по выгону. «И хоронить их было некому»…

     В 1943 году, 21 февраля в злую стужу немцы сожгли мое село – из 700 домов уцелело неполных десять. В архивных документах записано, что сгорело 144 дома. Видно там, где уцелел хоть один угол, дом сгоревшим не посчитали. На другой день в сгоревшее село вошла Красная армия и собрала 80 мужиков. Дала им винтовки и выгнала в поле против немецких пулеметов. Погибли все.

     За всю войну от села погибло четыреста человек. Немцы угнали в Германию двести человек молодежи. Весною собрали налог с печной трубы. 1945 год – засуха. Измученный невзгодами и насилием власти народ не выдержал, и в 1946 году умерло от голода еще 400 человек. Умерли от голода и фронтовики, прошедшие войну. Ни в одной газете не было напечатано этих цифр. И никакой помощи не было оказано никому из села. Помощь оказывали несчастным немецким детям…

     У моего, на три с половиной тысячи человек, села с многовековой историей был адрес. Теперь в нем нет даже сельсовета. И называть его русской деревней – значит, просто лицемерить, подменять понятия. Нет русской деревни. В реальности русской деревни, с ее укладом  не осталось! А ведь русская деревня делала Россию страной людей. Сегодня же вся русская страна стала огромным холдингом, где президент – менеджер, а народ – работник и потребитель.

     Естественно ли сложилась такая ситуация, по промыслу Божию? Или это испытание, с которым мы должны справиться и вырулить на естественный путь дальнейшего развития страны?

 

Оставьте комментарий