[ — Гoсударство и пoлитичecкaя фoрма]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
1. Независимость судей основана на их привязке к праву и закону государств, право которого судья должен осуществлять. Без этой привязки судебная независимость есть произвол, причем произвол политический.
Независимость судей не может быть безграничной и безусловной. Она не может означать то, что судья стоит над или вне государства. Привязка к праву и закону есть привязка к праву и закону определенного государственного сообщества. Если бы она была привязкой к надгосударственному закону, то тогда судья стоял бы над государством. Он являлся бы не судьей государства, право которого он должен осуществлять, а судьей над государством. Это было бы крайней и наиболее невыносимой степенью политизации юстиции, поскольку, как только судья освободится от своих ограничений, он сможет выражать политические мнения, отличные от тех политических решений государства, что содержатся в любом праве и законе. Тот, кто ставит себя над, то есть в данном случае против государственного закона, тот переходит в область политики. В результате того что судья освобождается от своей привязки к государственному закону, он оказывается не в сфере чистого права, а лишь в сфере политической борьбы, ожесточенность которой только усиливается ссылками на право.
2. Решение о том, является ли дело неполитическим, всегда содержит в себе политическое решение.
Что является политическим или неполитическим — определяется только исходя из политического. При этом все равно, какой орган (юстиции, управления, самоуправления, Церкви, науки или экономики) претендует на то, чтобы самому выражать неполитический характер решения в отношении государства. Точно так же все равно, с какими основаниями (юридическими, административными, теологическими, научно-теоретическими или экономическими аргументами) приводится доказательство неполитического характера.
Если бы сегодня власти какого-то города захотели повесить в ратуше портрет Карла Либкнехта и при этом утверждали, что речь идет о делах чистого самоуправления, о городской частной собственности и, кроме того, о неполитическом акте «чистого почитания», то, наверное, любой немец немедленно обнаружил бы политический смысл этого рода выведения доказательства из неполитического. Этот политический смысл обращения к неполитическому вовсе не исчезает, если дело будет разбирать суд. В процессе перед административным или гражданским судом городские власти не могли бы ссылаться на то, что вопрос является чисто правовым и потому неполитическим; и суд не может посредством того обоснования, что он должен рассмотреть лишь правовой вопрос, а не политическую сторону дела, фальсифицировать подлинный смысл происходящего и оставлять за подобными городскими властями антигосударственное и антизаконное право на подобное политическое злоупотребление неполитическим.
3. Посредством так называемой генеральной клаузулы, которая сегодня утверждается во всех областях правовой жизни, привязанность судьи не затрагивается. Известные и повседневные примеры этих генеральных клаузул, пробивающихся во всех областях правовой жизни (в гражданском, уголовном, административном, трудовом, хозяйственном праве и т. д.): честность и порядочность, добрые нравы, важная причина, вменяемость и невменяемость поступка, преобладающие интересы, благо общества, несправедливая суровость, общественная безопасность и угроза (см.: Heberman. Die Flucht in die Generalklauseln, Jena 1933). Никто не станет утверждать, будто судья должен в подобных случаях выставлять свое субъективное усмотрение как основополагающую форму при применении этих якобы всеобщих и неопределенных понятий. Скорее, необходим объективный масштаб, и речь идет о том, как установить этот масштаб с учетом многочисленных противоречивых взглядов и мировоззрений.
4. При применении и использовании генеральных клаузул судьей, адвокатом, чиновником юстиции или правоведом непосредственно и исключительно определяющими являются принципы национал-социализма. Во всех комментариях, учебниках и мотивировках решений (например, Штаудингер о § 138, Планк о § 138 BGB, RGZ 48, 121; 80, 2211; 120, 1482 и т. д.) в случае этих генеральных клаузул в конечном счете всегда указывается на «господствующие ценностные воззрения и взгляды». Ценностные воззрения и взгляды народа всегда отражаются в воззрениях и взглядах определенной руководящей и определяющей группы или движения. Господствующими, руководящими и определяющими являются не воззрения и взгляды вообще, а воззрения людей определенного рода. В немецком государстве настоящего времени ведущим является национал-социалистическое движение. Поэтому следует исходя из его принципов определять, что такое добрые нравы, честность и порядочность, вменяемые требования, общественная безопасность и угроза и т. д. Поэтому каждый конкретный случай применения этих понятий должен рассматриваться на национал-социалистической основе и с национал-социалистической точки зрения. Задействовать вопреки воззрениям немецкого народа иные, чуждые им или тем более враждебные воззрения было бы субъективным произволом и политическим предприятием, направленным против национал-социалистического государства. Это угрожало бы и разрушало бы предпосылку и основание судебной независимости, привязку судьи к праву и закону.
5. Национал-социалистическое государство есть справедливое государство. Является ли оно «правовым государством» — зависит от того, какое особое содержание придают этому многозначному слову и в какой мере правовое государство стремятся противопоставить справедливому государству. Либерализм XIX века придал слову определенное значение и тем самым сделал правовое государство своим политическим оружием в борьбе против государства. Тот, кто сегодня использует словосочетание «правовое государство», должен быть в состоянии точно сказать, что он под этим понимает, чем его правовое государство отличается от либерального правового государства и в какой мере его правовое государство должно быть национал-социалистическим или каким иным из многих видов правового государства. Иначе существует угроза политического злоупотребления, позволяющая врагам национал-социалистического государства использовать иные воззрения на право и справедливость в борьбе против права и справедливости национал-социалистического государства и сделать немецкого судью, адвоката, чиновника юстиции или правоведа инструментом своих политических стремлений.