[ — Мeтaфизикa пола]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
Арабо-персидский мир также был знаком с мистико-оргиастической практикой. Однако дошедшие до нас свидетельства очевидцев и путешественников были скорее вызывающими скандал, чем наполненными серьезным анализом данных явлений. Существует, правда, недавно опубликованное исследование труппы авторов, »
[533] содержащее сведения о различных сексуальных практиках, встречающихся среди населения Северной Африки. Соитие с женщиной часто рассматривается там как один из способов накопления духовной силы (barakah), используемый при первоначальной подготовке будущего адепта к посвящению. Конечно, он применяется не для всех, а только для тех, чей темперамент предрасположен к сексу — и это только одна из стадий «подготовки пер-воматерии». »
[534] Еще одна интересная деталь: часто секс используется чтобы научить человека противостоять гипнотическим воздействиям. Впрочем, «очарованность» в тантрической практике рассматривается как серьезная опасность, как любовный обморок и растворение в женском, исключающее активный мужской экстаз maha-sukha. Как в тантре, так и в арабском мире средством противостояния такой расслабленности считается половое сношение с обычной точки зрения «противоестественное». «За норму при инициатических практиках принято сношение, не заканчивающееся семяизвержением. Мистические союзы, с участниками которых мы встречались, специально держат на содержании берберских девушек, используемых для такой практики. В каждом случае применяется особая оккультная подготовка — dhikr, и ей подвергаются молодые женщины, прежде чем их допускают к этой практике. В течение всей ночи, во время которой продолжается непрерывное сношение, араб пьет особый чай, заваренный со специально приготовленными травами, сила которых стимулирует продолжение действия в течение очень долгого времени». »
[535]
Автор цитируемого очерка добавляет: «Цель этой практики двойная. Прежде всего научение мужчин самообладанию, способности противостоять соблазнам, привносимым извне чувствам, физическим и психическим, дабы, господствуя над семяизвержением, суметь избежать его. Для молодых женщин, объектов практики, цель противоположна — научиться переносить и терпеть все извне происходящее. При этом, если мужчина видит, что женщина начинает плакать, то есть терпит «поражение», он должен научить ее подчиняться установленному порядку. Столкновение воли к власти и сопротивление ей создает психологическую травму — ее следует превратить в способ соединения со сверхчувственным. »
[536] Правда, в таких случаях, вплотную приближающих человека к паранормальным состояниям, очень велика опасность впадения в безумие, если, конечно, не соблюдена верная ориентация. »
[537] Это надо иметь в виду.
Происхождение подобных практик явно суфийское. Суфизм описывает состояние fanah (тушение), за которым следует badah (утверждение). Мы уже цитировали Ибн Араби, который, разъясняя сакрализацию полового союза, отождествляет женщину с «космической натурой». Можно и дальше цитировать этого мастера суфизма: «Когда мужчина любит женщину, он желает наиболее полного соединения с ней, какое может дать любовь; но в рамках мира форм, составленного из элементов, нет союза более тесного, чем брачное соитие. Тогда желание охватывает все части тела, и поэтому священный закон предписывает полное омовение плоти после супружеского акта, подобное тушению пожара -ведь у мужчины любовная страсть к женщине охватывает все его существо. Но Бог ревнует Своего раба, не терпит страсти ни к кому, кроме Самого Себя. Потому требуется очищение, но еще лучше прямой разворот — в Его объятия — по существу, иного и не дано.» »
[538] Такое сгущение растворенного перед лицом женщины существования и обращение его к Божеству делает иллюзорным любое индивидуальное плотское желание: возможно, именно это и является ключом к оперативной мистике ислама.
В европейских традициях Средних и последовавших за ними веков легко проследить аналогичные подходы. Мы уже говорили о таких каббалистических течениях, как Братья Свободного Духа; у них, однако, были скорее просто проявления мистического эротизма, чем особые правила собственно полового сношения. Нельзя, конечно, исключить, что в более тайных кругах было иначе. Так мы уже упоминали приписываемый Исааку Голландцу герметико-каббалистический текст «Asch Mezareph», в котором используется символ копья Финея, пронзающего пару грешников так, что и грех преображается в чудо — возможно, здесь речь идет именно о тантрической технике подъема virya во время любовного акта. Есть и параллели с одиннадцатым «Ключом» Василия Валентина. Этот «Ключ» изображает двух женщин -наездниц, восседающих на двух пожирающих друг друга львах; каждая из них держит в руке сердце, из которого, подобно стеблям, растут, смешиваясь друг с другом, флюиды Солнца и Луны. В углу изображен пеший воин в накидке, он поднял шпагу, готовый нанести удар. »
[539]
Последний аркан Таро, называемый «Дьявол», также, по-видимому, имеет отношение к сексуальным процессам. Центральную его фигуру чаще всего отождествляют с тайным идолом тамплиеров Бафометом. Это андрогин »
[540] с козлиной головой и пентаграммой во лбу. Правая и левая рука соответственно указывают на алхимико-гер-метические формулы Solve et Coagula («растворяй и сгущай»). »
[541] В правой руке под знаком «Solve» фигура держит пылающий факел, указывая, по-видимому на внутренний свет, озаряющий действие. В левой руке — мужской и женский половые органы под знаком «Coagula», что, по-видимому, акцентирует магическую «фиксацию» образования андрогина. Кроме того, внизу, внутри иероглифа, расположенного на пьедестале, можно заметить демонов мужского и женского пола, возможно, обозначающих участвующих в практике мужчину и женщину, как бы под знаком андрогина с пентаграммой. Мужчина, поднимающий левую руку к горящему факелу, делает ритуальный благословляющий жест, в то время как правая его рука покоится на гениталиях; женщина же направляет правую руку во внутреннюю часть андрогина; левая ее рука также указывает на признаки пола. Находясь ближе к знаку «Coagula», изображение женщины несет смысл «сгущения астрального света» в состоянии флюидического опьянения, переживаемого именно ею в ходе «операции». Среди размытых темно-двусмысленных значений иероглифа, явно поливалентных, одно из наиболее очевидных относится к инициатической половой магии.
В подлинном герметизме — тайной Доктрине Запада, сохраненной в языке и работе алхимиков — толкование с точки зрения пола является одним из возможных толкований текстов; это, конечно, не означает, что следует осмысливать всю множественность этих значений и ограничиваться указанным толкованием. Но наличие эротической символики очевидно. Вообще в герметизме эротический символизм отчетливо заметен, а процессы, изучаемые этой наукой, могут быть описаны также в терминах половой магии. Мы уже упоминали о роли андрогина в данной традиции, Rebis’a. В старых греческих текстах также сказано, что сущностью Великого делания является соединение и мужского и женского. »
[542] В алхимии мужское начало — Сера, тождественная принципу «Я» и божественному началу (греческое наименование серы это подчеркивает). Женское же начало выступает под многими именами: Меркурий (Ртуть), Вода Жизни, Первоматерия, Универсальный Растворитель, Божественная Вода и т.д. Все это — «Дама Философов», в то время как «Золото Философов» или просто «Золото» — восстановление мужского начала.
«Наше телесное Золото, — говорит Филалет, — это мертвец, соединившийся со своей супругой. В нем сокрьгго присутствует и развивается внутренняя Сера.» О женщине в алхимическом трактате грека Остонуса сказано: «В тебе сокрыта страшная и чудесная тайна». »
[543] Первая фраза «тайного союза» — растворение; при этом Женское или Ртуть (Меркурий) является активным растворителем. На этой стадии — «Работе в черном» или nigredo, мужчина или «Король» мертв. Сокрытая субстанция, претерпевающая прохождение сквозь этот кризис, именуется «Телесным Золотом» или «Вульгарной Серой»; эта форма предваряет проявление личного начала, «физического Я». После соединения с Меркурием или Божественной Водой его покров сорван. По прошествии кризисного состояния наступает состояние экстатическое, рождается свет, появляются «голубки Дианы» — Великое делание вступает во вторую фазу, albedo, «Работу в белом»; это уже более позитивное творческое проявление «женского порядка», «порядка Луны». Однако в ходе всего процесса мужское начало, называемое в текстах «Мечом Мудрецов» или «Несгораемой Серой», остается неизменным (не возгорается и не исчезает); оно, подобно Мечу, не подвержено никаким искажениям и сохраняет свою сущность среди текучести перемен, неизменно оставаясь «принципом» («семенем») нового — стадии развития. Затем наступает то, что в Opus alchemicum называется третьей фазой, «Работой в Красном» или rubedo; экстатическая «увертюра» завершена. Сера и Огонь снова активны, мужское начало, «выжив», вступает в реакцию с внизу лежащим миром и господствует над женским (в Turba Philosophorum сказано: «Мать всегда более сочувственно подвластна Сыну, чем Сын Матери»). Мужское растворяет в себе женское, преображает его природу. Это и есть Союз Короля и Королевы, омытых и обнаженных, таинственно именуемый «Инцестом», образующий коронованного андрогина, «всесильного» и бессмертного, соединившего Солнце и Луну. »
[544]
В той степени, в какой процесс герметического искусства относится к человеку и отражает процесс творения, космического проявления в его сущностных моментах, Великое Делание обнаруживает ту же герметическую символику, что пронизывает сексуальные практики тантрического типа. Однако, несмотря на широкое использование эротической символики (некоторые тексты прямо говорят о coitus’e Короля и Королевы, а изображения содержат эротические позы, »
[545] древние мастера герметизма соблюдали воздержание; для соединения с женским началом, обнажения Дианы, обладания Гебой и последующего opus transformationis — создания коронованного андрогина им не нужны были физические отношения с женщиной. Правда, во времена более поздние многие последователи герметизма не исключали для себя «пути Венеры» и интерпретировали его в соответствующих терминах.
Речь идет прежде всего о среде, к которой, видимо, принадлежал и о которой рассказывал Густав Майринк, среде, в которой исповедывались весьма специфические доктрины, то тут, то там встречающиеся среди романских народов. Ярким представителем этих кругов был Джулиано Креммерц (псевдоним Чиро Форнисано), деятельность которого разворачивалась в Италии в конце прошлого и начале этого века, создатель особой организации «Цепь Мириам».