[ — Пoслecлoвие к мятeжу.1991-2000. Книгa 2 — Главa 7. Предвыбоpныe трагeдии — большиe и мaленькие]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
Согласившись в 1996 на союз с Ельциным и пост секретаря СБ Лебедь, как кур в ощип, попал в политическую интригу. Влип с разбега в заранее подготовленное дерьмо.
То, что мы так неэстетично назвали, проистекает из закулисной интриги «группа Чубайса» против «группы Коржакова-Барсукова и примкнувшего к ним Сосковца». Первая группа была отстранена от кормушки лишь по причине раздражения Ельцина за слишком слабый результат черномырдинского «Нашдома» на парламентских выборах. Чубайс — хитрая бестия — не стал сопротивляться и разоблачать своих противников. Он тихо и покорно ушел в тень вместе с невидимыми нитями финансовых махинаций, позволявших извлекать колоссальные средства на политику.
Вице-премьер Сосковец, которому поначалу было поручено организовать сбор подписей за выдвижение Ельцина кандидатом в президенты, как хозяйственник старого образца, решил, что достаточно команды — и все пойдет как по маслу. Не тут то было!
Чубайс выдержал паузу, что называется, до упора. Всего за несколько дней до провала всей операции, он позволил уговорить себя взять бразды финансового управления избирательной кампанией Ельцина в свои руки. Техническую работу за привлеченные Чубайсом финансы выполнил, как ни странно, его давний оппонент по вопросу о способе ведения приватизации Ю.Лужков.
На следующем этапе команда Чубайса, успешно организовав блокирование информационных и финансовых каналов избирательного штаба Лебедя, стремившегося собрать подписи для регистрации кандидатом в президенты, подготовила заносчивого генерала к своим услугам. Промаявшись январь-февраль 1996, Лебедь был готов принять комплексную поддержку от посланцев Чубайса. С 4 апреля 1996 года они начали формировать из смутного мифа о подвигах генерала четкую рекламную конструкцию.
Прежний штаб Лебедя остался не у дел. Теперь вокруг него появился экстра-демократ спичрайтер Л.Радзиховский 1, упомянутый теоретик чубайсовского пошиба В.Найшуль (его даже Гайдар назвал радикалом), специалист по избирательной кампании «Выброса» и «Нашдома» А.Головков, разные психологи, имиджмейкеры и прочая сволочь (от слова «сволакивать»). Избирательная кампания пошла как по маслу. Лебедь стал привычной фигурой и в прессе, и на телевидении. Качество почти во всем (за исключением, быть может, реальной программы) было — экстра класс. Третье место в первом туре выборов Лебедю было накануне голосования предсказано практически всеми аналитическими службами. Обойдя Явлинского по голосам почти вдвое, Лебедь оказался истинным героем толпы.
Сразу после выборов состоялось соглашение Ельцина и Лебедя об объединении программном и политическом. Чубайс к этой ситуации готов. Он наносит упреждающий удар против своих противников в ельцинском окружении.
По наущению Чубайса (а может, по торопливой дурости) один из генералов Генштаба сообщил Лебедю, что окружение Грачева склоняет того к демонстрации силы. Лебедь «съел» эту информацию (стенограммка грачевской «тусовки») и принял меры по подавлению «ГКЧП-3». Генерал приехал на командный пункт Московского военного округа, «встретил там достойнейших людей» и за 20 минут успел отправить в войска телеграмму-шифровку. В телеграмме констатировалось назначение Лебедя главой Совета Безопасности и помощником Президента по безопасности, сообщалось об отстранении от должности Грачева (формально тот все же подавал прошение об отставке, которое было удовлетворено, а не просто выставлен за дверь, как многие хотели бы)1. Ко всему этому было предложено заниматься плановыми мероприятиями и «казенных денег на телеграммы соболезнования не тратить — взыщу!».
Уже через двое суток Лебедю пришлось заявить, что слова о попытке переворота были шуткой, и его поняли слишком прямолинейно. Но еще через короткий промежуток времени все названные в первоначальном заявлении Лебедя генералы были сняты со своих постов. Вот тебе и шуточки! Лебедь-то шутил, а вот пенки снимали другие — Чубайс со своей камарильей.
По нашему мнению, Грачев и его сподручные слишком трусливы, чтобы предпринимать действия, чреватые лефортовской камерой. Генералы и секретарши просто заходили попрощаться и прочувствовать настроение — вдруг патрон планирует вернуться, а его отставка — лишь эпизод в предвыборной кампании (как у Чубайса). Незадолго до того в прессе было опубликовано анонимное письмо офицеров Генштаба, которых застращала, замучила Елена Агапова — пресс-секретарь Грачева. Не смогли бравые офицеры сладить с фавориткой министра. Потому даже к опальному начальнику побежали засвидетельствовать почтение.
В вечернем интервью по поводу случившегося Лебедь, каменея лицом, сообщил, что любой мятеж, «ввергающий страну в кровавый хаос», будет жестоко подавлен. Но успокоил всех не Лебедь, а Черномырдин, разыгравший перед журналистами искреннее удивление: “Какой переворот? Не знаю никакого переворота!” К полуночи любителям политических интриг стало казаться, что Лебедя выставляют дурачком. Но на следующий день вся история получила забавное продолжение.
На этот раз снова сработала команда Чубайса, то ли подстроившая Лебедю западню заранее, то ли воспользовавшись его простоватостью. Объектом провокации на сей раз стали телохранители Ельцина — Коржаков с Барсуковым. Им подкинули информацию о том, что из Белого дома в коробке из-под компьютера некие лица будут выносить полмиллиона долларов неучтенных средств. Взяв их с поличным можно будет уличить команду Чубайса в сокрытии этих средств в личных целях и вновь занять доминирующее положение у сапог хозяина.
Служба безопасности Коржакова заглотила крючок. Вечером 19 июня были задержаны Сергей Лисовский — продюсер избирательной кампании Ельцина, и Аркадий Евстафьев — бессменный помощник Чубайса.
Имя первого из них так или иначе связывали с коррупцией на телевидении и убийством Владислава Листьева. Второй был известен лишь в узком кругу лиц как создатель роликов, посвященных ваучерам, и еще как «рука Чубайса» в средствах массовой информации. Он уже однажды был использован в качестве подсадной утки, которую поймала охрана В.Полеванова, сменившего по протекции все того же Коржакова на посту председателя Госкомимущества все того же Чубайса. Полеванова тогда выставили мракобесом, как теперь самого Коржакова, и быстро отправили на покой.
Коржаков попался на простейшую уловку. О неучтенных средствах Ельцину, похоже, было известно. Они предназначались для программы «Голосуй, а то проиграешь!», в которой корифеи эстрады выступали якобы совершенно бесплатно, проявляя к Ельцину число платонические чувства. На самом деле “творческая интеллигенция” получала “черным налом” за каждый совместный концерт по расценкам бенефиса. Деньги мошенническим путем изымались из казны с участием первого замминистра финансов Г.Кузнецова, который был “кассиром” штаба Ельцина.
В этой истории маразматического президента подменяла его супруга, которая до смерти запугала шефа ФСБ М.Барсукова, потом по телефону обрабатывала вступившего в игру Лебедя (отказавшись позвать к телефону супруга). Мелькнул в этой истории и выкормыш московской демократии Е.Савостьянов, сменивший кабинет начальника московского ФСБ (шапка была не по Сеньке, уровень которого — прораб) на кабинет зама Чубайса. Этот первым начал трясти коржаковских подчиненных с целью выяснить, на кого эта команда насобирала компромат.
После разоблачения Коржакова и его соратников в махинациях с целью срыва избирательной кампании Ельцина (а чуть ранее — в склонности к силовым решениям проблем политического противостояния), Чубайс выступил на пресс-конференции в поддержку Ельцина, ни сном, ни духом не знающего обо всей этой интриге. Общественное мнение было готово к роли, приписанной Лебедю Чубайсом, предшествующей историей с ГКЧП-3, от которой генерал начал открещиваться. Чубайс такой трактовке развиться не дал, хотя сам все время трусил и боялся, что Ельцин может переиграть все его планы.
Таким образом, Чубайс решил главную проблему выборов. Вместо того, чтобы стать объектом публичной показательной экзекуции, он сам примерным образом наказал своих противников. Именно они замахнулись на демократию, именно Лебедь остановил этот замах. Так Чубайс нейтрализовал сценарий предвыборной кампании, по которому нацеленный на борьбу с коррупцией Лебедь должен был арестовать (или наказать как-то иначе) как раз Чубайса, известного каждому своими воровскими ваучерами.
Последнее как раз дало бы голоса Ельцину во втором туре за счет дополнительного всплеска популярности Лебедя. Вместо этого Чубайс убедил президента в том, что логичнее и полезнее для целей избирательной кампании разгромить антидемократическую фракцию в своем окружении. А заодно «опустил» Лебедя, развенчав образ неподкупного генерала в глазах избирателей. В действительности все это на выборах не давало никаких преимуществ, ибо постельничих ненавидели лишь «окончательные демократы», коих в России — ничтожные доли процента. Зато существенным образом меняло судьбу самого Чубайса.
Спасенная Лебедем демократическая общественность запомнит как страшный для номенклатуры генерал превратился в ощипанного гуся, вляпавшись в дурную историю. После всего этого надо потратить не один месяц (если не год), чтобы отмыться и вновь приобрести горделивую осанку.
Есть подозрение, что Лебедь вляпался в союз с номенклатурой все-таки не во время выборов, а гораздо раньше. Об этом свидетельствует такой фрагмент интервью в «Правде-5» (№ 16, 1996).
Корр.: «В Москве существует своего рода Бермудский треугольник: мэр Лужков, «Мост-банк» и газета «Московский комсомолец». На вашем столе лежит книга «Мятеж номенклатуры», где целая глава посвящена мэру. Почитав ее, лишний раз убеждаешься, что Лужков и Черномырдин делают одно дело, что никакой национальной буржуазии нет и не может быть, как нет и национального капитала. И вот пресс-конференция Скокова и Лебедя, которую ведет главный редактор «МК». Похоже, что могущественный треугольник превратится даже не в четырехугольник, а…»
Лебедь: «Мне бы не хотелось, чтобы вы натягивали эту шкурку на кисель. Я поясню что произошло, а потом судите, что к чему. Книга, которую вы назвали, действительно, лежит на моем столе. Вообще на нем много чего лежит, что приходится читать, изучать. При всем при этом, я пока не готов рассуждать о наличии треугольника и о моем к нему отношении.
По поводу пресс-конференции и того, что треугольник во что-то там превратился… Создалась достаточно странная коллизия. Была оговорена пресс-конференция в Доме журналистов. Предполагалось, что вести ее будет Дмитрий Рогозин, который умеет это делать. Когда приехали на место, нас встретил главный редактор «МК» Павел Гусев. Лично у меня к нему вражды нет. Прошли в зал, и Гусев занял место во главе стола, сам, без согласования взяв на себя роль ведущего. Не скандалить же перед десятками телекамер!»
Если в сентябре 1995 Лебедь был наивен, то в июле 1996 — далеко нет. Полистав книгу «Мятеж номенклатуры», он знал на что идет, когда объединял свои усилия с мэром Москвы в борьбе с преступностью. Лишь крутой оборот событий в Чечне вынудил Лебедя организовывать совместные патрули милиции с бандитами не в Москве, а в Грозном.
Лужков в своих высказываниях по поводу Лебедя был откровеннее и, в каком-то смысле (весьма условном), честнее. Чувствуя в Лебеде соперника, московский мэр уцепился за его промах в Чечне и постоянно ненавязчиво напоминал публике об этом промахе.
Например так, внешне миролюбиво Лужков говорил о поступке Лебедя: «Первый несоответствующий интересам России шаг был сделан Лебедем, подписавшим Хасавюртовские соглашения, в которых нетрудно прочитать заявку на выход Чечни из состава России, на ее государственную независимость. Потом это было поддержано Черномырдиным и Чубайсом, и с тех пор в Чечне пошло укрепление власти сепаратистов, боевиков. Они стали вести себя как победители.» (АиФ, № 51, 1996).
Лебедь вел себя иначе, отделяя Лужкова от остальных, определяя его как “лучшего представителя хозяйственной номенклатуры”. Это было проявлением болезни, которую Лебедь подцепил от чубайсовской команды. Не случайно при учреждении лебедевской Народно-республиканской партии генерал в докладе практически не пользовался риторикой патриотов. Он уже не был патриотом, маска с его лица осыпалась, как старая краска с забора.
В 1997 году Лебедь полностью поменял взгляды, пригласив в соратники Гарри Каспарова, который широко известен как чемпион мира по шахматам, а в узких кругах — как радикальный демократ. Впрочем, это скорее Каспаров пригласил генерал-предателя и профинансировал очередной тур его рекламной кампании.
После неудачи Каспарова в состязаниях с компьютером дело Лебедя тоже пошло прахом. В конце концов он попался на примитивную спецоперацию чубайсовско-немцовской команды, расчищавшей себе пространство. Лебедю подсунули на подпись статью, в которой без труда узнавалась работа одного из авторов “Независимой газеты”. “Известия” с удовольствием опубликовали плагиат, а потом разыграли смущение и стыд за генерала.
А чуть раньше Лебедь доехал до жизни такой, что отправился в Чечню поздравлять главаря бандитов Масхадова с победой. Мало того, что пожелал Масхадову “здоровья и ослиного упрямства”, еще и папаху чеченскую напялил на себя. Как пошутили журналисты, на “Аллах акбар, Александр Иванович!” ему надо было бы ответить: “Воистину акбар!”
Якшаясь с головорезами, Лебедь пытался выставить себя в качестве борца с преступностью. При этом объектом его критики стал шеф МВД А.Куликов. 9 июля 1997 суд признал утверждение А.Лебедя о том, что Куликов является “крестным отцом” организованной преступности несоответствующим действительности, и постановил взыскать с зарвавшегося обличителя 5 млн. рублей за моральный ущерб (“Партинформ” № 28, 1997). Симптоматично, что свое заявления Лебедь сделал, находясь в Америке. Может быть в России духу у него для подобных слов не нашлось?
Противоречия для вляповшегося в некрасивые дела генерал-предателя — ничто, а для избирателей — все-таки кое-что. Рейтинги Лебедя с 1996 года сползли к нулевой отметке. Ну да что за беда — малые рейтинги, когда можно купить целый кусок русской земли. Кремль за неоценимые услуги уступил в 1998 году Лебедю Красноярский край.
Выборы губернатора в Красноярском крае оказались событием неординарным. Оказалось, что на победу Лебедя в Красноярском крае делают ставку влиятельные силы федерального уровня, включая структуры Администрации президента. Для победа Лебедя открывала новые возможности в борьбе с конкурентами за контроль над ресурсами, для других это был способ показать организационную несостоятельность своих конкурентов на рынке избирательных технологий (в последние годы это дело стало очень прибыльным), для третьих — попыткой связать руки одному из весьма перспективных претендентов на президентское кресло.
Помимо действующего губернатора Валерия Зубова, в Красноярском крае было достаточно достойных кандидатов на высокий пост. Лидерство Зубова, отличавшегося мягкостью характера, интеллигентностью манер и слабостью команды, не было бесспорным. Его отношения с собственной администрацией, с руководителями районов и крупных промышленных предприятий нельзя считать безоблачными. Между тем, появление Лебедя в крае означало, что выборы будут происходить не из восьми зарегистрированных кандидатов, а из двух. Приходилось выбирать между Зубовым и Лебедем. Остальные кандидаты, несмотря на обоснованность претензий на власть, в сложившейся ситуации не имели никаких шансов быть избранными.
Но не это стало отличительной особенность кампании в Красноярском крае. Эту кампанию можно считать беспрецедентной по размаху агитации и лживости, которой она была переполнена. Выборы были отмечены грубыми провокациями, насилием и грязными измышлениями о конкурентах. Главным источником всего этого стал штаб кандидата в губернаторы Александра Лебедя.
Кроме того, на выборах в Красноярском крае проявился феномен, обычно скрытый за фасадом административных задний и массивными дверями чиновников. Страх с самого начала кампании начал расползаться по краевой администрации, глава которой — губернатор Валерий Зубов — стал на выборах главных конкурентом Александра Лебедя. Чиновники были убеждены, что в случае победы Зубова их всерьез преследовать не будут, а вот от Лебедя достанется всерьез, особенно тем, кто помогал Зубову или хоть слово сказал против генерала. Поэтому работа в поддержку Зубова не началась, а текущая хозяйственная деятельность стала все более замирать.
Оказалось, что местная администрация не имеет ни одного стратегического партнера для проведения предвыборной агитации — телеканала или газеты, которые можно было бы постоянно использовать. У Лебедя же такая опора была — телеканал ТВК (руководимый лебедевским соратником из движения “Честь и Родина”), газета “Красноярский комсомолец” (скуплена на корню после того, как поместила критическую статью-размышление над книгой бывшего пресс-секретаря А.Лебедя), “АиФ на Енисее” (переполнена заказными материалами), а также миллионные спецтиражи чисто лебедевских газет “Честь и Родина”, “Красноярский край”, “Красноярский курьер”, которые начали издаваться именно для целей избирательной кампании.
Против Лебедя по собственной инициативе работали лишь одна местная телекомпания “Прима-ТВ”, вещающая лишь на часть Красноярска, да газета “МК в Красноярске” с тиражом всего 20 тыс. экземпляров. Остальные ждали инвестиций за каждый материал по рекламным расценкам (примерно по 500-1000 долларов за газетную полосу и до 650 долларов за 30 секундный телевизионный ролик). Средства массовой информации оказались на поверку коммерческими предприятиями, работающими на тех, кто может больше заплатить. Лебедь смог заплатить не просто больше, а гораздо больше, чем все его основные конкуренты вместе взятые.
Система власти в Красноярском крае была парализована страхом не только по поводу предвыборной деятельности Зубова, но и перед лицом массовых, наглых нарушений всех норм и правил ведения избирательных кампаний. Ни милиция, ни спецслужбы, ни краевая избирательная комиссия ничего не делали, чтобы пресечь криминальные методы ведения избирательной кампании. Край просто был отдан на растерзание уголовникам, которые вели состязание за губернаторского кресло на основе своих понятий о справедливости. Например, страх не дал властям пресечь выпуск тиражей газеты “Красноярский край”, содержащей откровенную клевету. Правоохранительными органами был изъят лишь один из пяти 850-тысячных тиражей, а источники финансирования издания так и не были установлены. Несмотря на то, что в газете указан адрес редакции, совпадающей с адресом штаба Лебедя, представители последнего заявили, что газета к нему прямого отношения не имеет, как и тысячи цветных плакатов с изображением Лебедя, которыми были оклеены крупные города края.
Избирательная кампания в Красноярском крае характеризовалась тем, что избиратели знали Лебедя лишь по сообщениям СМИ, которые, собственно, и создали миф о Лебеде-герое. Незнакомец, окутанный ореолом славы, попал, по сравнению с действующим губернатором, в весьма выгодное положение. Ему в крае никто не мог предъявить претензий, никто не мог опровергнуть его самооценок и разоблачить лживость рассказов о самом себе.
Так, миф о своей роли в августе 1991 года Лебедь создал под лозунгом: “Я солдат, а не палач”. Рассказывалась история о том, что кто-то предлагал ему стрелять в толпу, а он отказался. Симпатии избирателей, разумеется, такая позиция привлекала, да только рассказанного Лебедем в действительности не было. Наоборот, известно, что Лебедь так и не понял, что же происходило в Москве, и выполнял все, что ему говорил П.Грачев.
Миф второй касается того же периода и содержит объяснение, почему Лебедь, пробыв в компартии 19 лет, будучи делегатом XVIII съезда КПСС, перестал иметь дело с этой партией. Мол, люди у нас в стране были хорошие, а система власти КПСС плохая, вот она и рухнула, когда все от нее отказались — ни один секретарь не встал на защиту своего обкома или райкома, не появился ни один партизанский отряд приверженцев коммунистической идеи… Но что сам-то наш герой делал? Он ведь тоже не ушел в подполье…
Самый важный для Лебедя миф — миф о его приднестровском подвиге, о том, что он “остановил войну”. Этому мифу противоречат факты. Например данные о времени приезда Лебедя в Приднестровье. Он появился в зоне конфликта, когда боевые действия фактически были прекращены. Никакой войны он не останавливал.
Во время встреч с избирателями Лебедю постоянно задавали вопрос о политической коалиции в Ельциным, которая состоялась в июне 1996 года между двумя турами президентских выборов, а также о передаче голосов Ельцину во втором туре голосования. Лебедь уверял, что никакой передачи голосов организовать невозможно, а во власть он шел лишь ради того, чтобы добиться мира в Чечне. Между тем, известно, что в 1996 году Лебедь говорил Ельцину: “Сработаемся!”, а также соглашался с тезисом об объединении политических программ. Более того, социологические данные показывают, что до первого тура голосования в1996 году из сторонников Лебедя собирались голосовать во втором туре за Ельцина менее процента, а после приглашения Лебедя в Кремль — около 45 %.
Миф об “остановленной войне” в Чечне Лебедю удавался менее удачно. Ему все время говорили о беженцах, военнопленных и подвергающемся геноциду русском населении. Генерал парировал тем, что после Хасавюрта ему не дали реализовать разработанный план, и он просто “выполнил свой долг. солдата-профессионала перед неучами-пацанами”. Он говорил о том, что в соглашениях с Масхадовым важным было лишь объявление об откладывании вопроса о статусе Чечни, а остальное — “муть”.
В избирательной кампании Лебедь предпринял попытку доказать, что он не бросил наших солдат в Чечне. Все газеты обошли фотографии вызволенного из плена в период выборов красноярца прапорщика Огаркова (“Мне недавно доложили, что вытащили 28-го”). Но при тщательном разборе ситуации выяснилось, что это была акция чисто агитационного свойства. Если бы прапорщик не имел родственников в Красноярске, то шансов на освобождение у него не было бы никаких. Впрочем, эти подробности донести до сведения избирателей в условиях предвыборной горячки и доминирования “лебедят” в прессе было невозможно.
Олег Маковеев, председатель русской общины Чечни, специально приехав в Красноярск, рассказал красноярцам о реальных результатах “миротворчества” Лебедя. В ответ “лебедята” постарались оскорбить Маковеева в печати и на встречах с избирателями выставить его сторонником войны. А ведь дом Маковеева в Чечне взорван боевиками, несколько его ближайших соратников по русской общине захвачены в заложники, сам он мыкался по чиновничьим кабинетам в поисках защиты для 50 тысяч русских, все еще проживавших в Чечне, и помощи тем 300 тыс. русских, которые изгнаны оттуда.
Именно Олег Маковеев в одном из переполненных залов бросил в лицо генерал-предателю обвинение в сотрудничестве с бандитами. Лебедь закипел, увидев сочувствие собравшихся к форме и смыслу обвинения. Маковееву лебедевская челядь начала выкручивать руки, а сам генерал прошипел: “Из тебя хороший штрафничок получится!” и едва сдержал замах готовой ударить руки.
Полковник В.Алкснис, которому можно предъявить любые претензии идеологического порядка, но усомниться в честности которого нет причин, рассказал красноярцам историю о том как Лебедь выдал имена бывших сотрудников рижского ОМОНа, на который велась охота спецслужб. В ответ “лебедевцы” постарались сорвать пресс-конференцию Алксниса, а потом и прямой эфир на местном телеканале (сначала угрозами сотрудникам телестудии, потом — перерубанием кабеля).
Активисты движения “Женщины Приднестровья”, активные участники событий 1992 года и последующей борьбы за независимость ПМР пытались рассказать красноярцам о том, что Лебедь — всего лишь одна из эпизодических фигур этого процесса, и беззастенчиво приписывает себе несовершенные подвиги. Сторонники Лебедя пытались силой сорвать пресс-конференцию приднестровцев и организовать травлю по телеканалу ТВК. Лебедь же назвал этих женщин “профессиональными плакальщицами”.
Представители ведущих общественных объединений Тулы, поддерживавших в свое время Лебедя, обратились к красноярцам: “Не наступайте на наши грабли!”. Депутаты законодательного собрания Тулы начали процесс лишения Лебедя звания почетного гражданина города. В ответ “лебедята” распространили через прессу брань в адрес оппонентов и домыслы о том, что туляки по-прежнему любят и уважают Александра Ивановича.
На Конгресс русских общин и его лидера, депутата Госдумы Дмитрия Рогозина лебедевцы тоже обрушились с оскорблениями, которые даже пересказывать неприлично. Лебедь лично рассказал перед телекамерой грязный анекдот по поводу своего бывшего соратника. В эфир бросалась информация о якобы имеющихся документах, согласно которым некие госчиновники докладывают о необходимости выделить Д.Рогозину 50 тыс. долларов. Расчет был на то, что во временные рамках избирательной кампании судебное разбирательство по данному поводу уложиться не могло.
Развенчивать ложь Лебедя во время избирательной кампании было крайне трудно, ибо любая правда о его действительных шагах истолковывалась как попытка недобросовестной агитации, зачастую блокировалась или превратно комментировалась в СМИ при полном непротивлении со стороны властей. Огромные материальные ресурсы были брошены на то, чтобы поддержать образ Лебедя-правдолюбца, Лебедя-героя, Лебедя-“крутого мужика”. Какую газету не открой — всюду Лебедь или его фанаты, всюду недобросовестная критика губернатора Зубова.
Напластования лжи, созданные СМИ в течение нескольких лет прорвать было крайне трудно. На это Лебедь и рассчитывал. Исходя из собственных понятий о чести, он опирался на привычку ко лжи, уже сформировавшуюся в публике независимо от политических пристрастий.
Лебедь понимал, что выдать себя за экономиста ему не удастся. Вместо этого приходится показать, что генерал без всякого труда заткнет за пояс любого: “Назовите фамилию экономиста, который где-то обеспечил успех?” Ясно, что рядовому избирателю не под силу ответить на такой вопрос, как и на многие другие. Например, на задачку генерала “Назовите хотя бы один закон, по которому кому-то конкретно стало жить лучше?”. Отсутствие ответов на встречах с избирателями не означало, что такого рода вопросы столь уж сложны. Специалист мог бы ответить на них без труда. Но микрофон держал в руках Лебедь, телекамеры снимали именно его.
Второй тезис Лебедя в области экономики связан с тем, что Запад, якобы, вынужден вкладывать деньги в Россию только потому, что боится превращения ее в большую Колумбию. Мол, для того, чтобы удержать Россию “в цивилизованной плоскости” Запад раскошелится: “Боитесь — будете платить”. Кое-кто этому поверил, считая, что инвестиции — это такое чудо, от которого производство вдруг оживет и зарплату начнут платить вовремя. Между тем, слову Лебедя в мировой экономике, вопреки его уверениям, никто не верит. Таких профанов нет. Верят государственной политике и профессиональной добропорядочности. Первую генерал не контролирует, вторым не обладает. Но это его не смущало. Как говорил сам генерал, “выборы — это война, а на войне обманывать не только можно, но и нужно”.
Последнее обстоятельство объясняет, почему Лебедь уверял, что ему под силу в течение полугода создать “цивилизованное законодательство”, “обеспечить цивилизованные условия для банков”, почему он говорил, что в состоянии компенсировать потери доверчивых вкладчиков земляными наделами (по квадратному километру тундры в крае выделить можно, но кому она нужна?), акциями предприятий (это тех, которые годами не выплачивают дивидендов?), товарами народного потребления (они что, достанутся Лебедю-благодетелю бесплатно?).
Лебедь заразился от своих чеченских друзей анекдотической поговоркой: “Кто кого обедает, тот того и танцует”. Эту поговорку он выдал на встрече с жителями Дивногорска в порядке обоснования права энергетиков платить за электроэнергию меньше, чем другие. Шутки шутками, но может быть все-таки полагается выплачивать нормальную зарплату, а не обещать льготы? Может тогда селянам раздать зерно и мясо, металлургам — прокат, врачам — лекарства и т. д.? Пусть получают бесплатно, а потом обмениваются — вот это будет экономика, основанная на справедливости!
Всеми этими экономическими “идеями” Лебедь изобличил себя, как профана. Для того, чтобы заболтать свою профессиональную непригодность к губернаторской службе, он твердил: “У нас ничего не понятно. Не разобрались в инвестиционной деятельности, не обеспечили разграничения полномочий… Где законодательство, где гарантии инвесторам, где закон о губернских программах, где цивилизованное предпринимательство?..” Ему-то, действительно, было непонятно… Непонятно было и избирателям, и они смекали — генерал “свой”, похожий на недоумевающую толпу. Именно образ “своего” интересовал Лебедя и его штаб, а не предложение каких-то планов подъема экономики.
Принцип управления у генерала простой: “Я найду решение, специалисты его обоснуют, я приложу волю, чтобы воплотить его в жизнь”. Здесь все очень “по-нашему”. Профан выдумает решение, придворные специалисты объявят его гениальным и единственно верным, а потом всем объяснят, что решение будет выполнено при любых условиях. Где-то это мы уже видели? Был у нас корифей всех наук, много кровушки из народа повыпил… Неужели новый ему на смену шествует? И действительно, лозунг Лебедя: “Нужна твердая рука, опирающаяся на закон” вызывает массу аналогий. То у Лебедя законов нормальных нет, то он на закон опираться собирается, то в полгода все законы хочет сменить…
Разрешение парадокса Лебедь, кажется, нашел. В двойной морали. Он без зазрения совести рассказывал, что его кампанию финансируют “немного жулики”, а потом заявлял: “Не могу позволить себе нарушать закон в силу своей оппозиционности. Если бы за мной что-то было, давно бы уже раскопали”. Этот парадокс тоже вполне укладывался в то состояние “шизофрении общественного сознания”, которое не обошло Красноярский край стороной.
С чем Лебедь собирался во власть было видно лишь внимательному наблюдателю, способному отсеять из выступлений генерала шелуху, шутки-прибаутки, солдатский юмор и игру со зрителем.
Например, можно увидеть противоречивость взглядов Лебедя на тех, кем он собирается управлять его отношению к людям. Он то объявляет каждого избирателя личностью, которую трудно заставить что-либо сделать против ее интересов, то утверждает, что национальный вид спорта “литрбол” уже вывел из строя 60 % населения.
Говоря о крахе системы в 1991 году, генерал вдруг заявляет, что все люди тогда были честными, что система рухнула просто потому, что всем надоело ее подпирать. Неужели за семь лет люди из честных стали сплошь ворами? Что-то не верится. Как не верится и в отсутствие сил, которые в 1991 году боролись не столько с системой, сколько с Россией и намеренно рушили ее, рассчитывая нагреть на этом руки.
Впрочем, что же удивляться генеральским парадоксам после заявления: “Нас все в мире считают за воров, мошенников и идиотов. Мы все без исключения — воры. Все — воры. Только одни воруют понемногу, а другие… Если может жить без зарплаты, значит ворует.” Что же тогда от своих соратников требовать? Они же тоже относятся к категории “все”, да к тому же оказываются вблизи генеральских “серых денег”, которые вместо поступления в бюджет тратятся на политику — отчего же не распорядиться ими “как все”, как сам генерал?
Вообще, что касается людей, то они в лебедевской системе управления — лишний элемент. Людей можно и нужно селекционировать — убежден генерал. Как он это делает? Об этом хорошо известно из книги его пресс-секретаря А.Бархатова, которого Лебедь на одной из встреч обвинил в получении за свою книгу 170 тыс. долларов то ли гонорара, то ли взятки (генерал не уточнял, пугая слушателей массивность самой цифры). Соратников, которые не дают из себя веревки вить и не воздают генералу президентских почестей, он вышвыривает вон, снабжая кличкой “детей лейтенанта Шмидта” и обвиняя в “сшибании кредитов” от его имени — мол, склонны к воровству.
Своим бывшим соратникам по КРО он тоже “повесил” финансовый должок. Он утверждал, что за провал КРО на выборах 1995 года его лидерам было заплачено 5 млн. долларов. Но ведь Лебедь тогда входил в число лидеров КРО! К тому же есть данные о том, что он сам получил 5 млн. долларов от “Инкомбанка” (“Афанасий-биржа”, № 10 (Тверь) март 1998). Так “он украл или у него украли”? Впрочем, какая разница, если “все воры”..?
Еще две нестыковки, доступные проницательному наблюдателю, относятся к вопросу национальному и вопросу конфессиональному, которые Лебедь то и дело затрагивал на выборах.
“В России масса полукровок — говорит Лебедь. — Сам — полу-хохол, полу-русский”. А потом: “Я не варяг. Я русский, я из России. Это все моя земля”. Так русский или полу-хохол? Если остановиться на втором, то почто же генерал недобрым словом вспоминает своего бывшего соратника Скокова, который заявлял, что “русских нет, а есть хорошо забытые евреи или плохо забытые татары”?
На тему веры и религии Лебедь городит чудовищную, с точки зрения верующего человека, ересь, намереваясь, по примеру одного из московских префектов, на одном участке построить храмы основных конфессий. Тут и обоснование: “Бог один на всех, только имена разные.” (Остается передать привет экуменистам всего мира!) Зато в прямом эфире местной телекомпании Лебедь на вопрос “Верующий ли вы?” отвечает: “Я крещеный, православный…” Следуя другим утверждениям генерала, можно было бы в окончание фразы добавить: “…но неверующий”.
В потоке пропаганды явные проколы Лебедя и его истинные цели не были заметны. Только после усилий экспертов из КРО удалось очистить видеозаписи выступлений Лебедя от шелухи и выделить главное в одном из контрпропагандистских роликов: “Задача стоит в том, чтобы обвалить власть как в 1991 году.” “Необходимы структуры, которые подхватят падающую власть”“Горбатых будем выпрямлять” “Осталось выиграть выборы”… Беда в том, что избирателю, отчаявшемуся в своих ожиданиях хоть каких-то разумных шагов от власти, как раз такой “герой” и нужен был. Отчаяние заставляло людей выбирать по принципу “чем хуже, тем лучше”, “мне будет плохо. а им — еще хуже”.
И у тех, кто стоял за Лебедем, во время кампании нервы сдали. После того ушата грязи, который вылил на Зубова в программе “Время” С.Доренко, не осталось сомнений в том, что за плечами Лебедя стоит Борис Березовский. Не осталось сомнений в том, что выборы превращены в грязную возню. Редкая по наглости смесь лжи и злости, вылившаяся на Красноярск 12 апреля 1998 с контролируемого Березовским канала ОРТ, перепачкала и Лебедя, и Зубова. Компромат на Лебедя, который якобы был изготовлен штабом Зубова, Доренко не постеснялся огласить на всю страну: генерал “писается в постель” и это подтверждается данными ЦРУ! Вот таким методом возбуждалось у избирателей сочувствие к генералу.
Демарш Доренко в Красноярске сразу был истолкован как игра Березовского. На этот счет штаб Лебедя сделал опровергающее заявление, которое было тут же нейтрализовано выступлением самого Березовского в программе “Герой дня”. Борис Абрамович прямо заявил о своей поддержке Лебедя. Прокол был налицо, но были и явные положительные моменты в использовании возможностей ОРТ.
Нет сомнений в том, что невзоровский фильм “Чистилище” был показан именно к выборам в крае, “Кавказский пленник” — за день до голосования. Бездарность первого фильма и лживость второго беззастенчиво использовались Лебедем. Полностью укладывается в кампанию Лебедя и многосерийный “Ермак” (штабисты Лебедя с самого начала кампании старались напялить на своего героя костюм исторического героя и даже выдумали факт, что у Ермака была двойная фамилия Лебедь-Ермак), и говорящее название фильма “Не стреляйте в белых лебедей”.
После провала доренковской акции с энурезом, очередная программа “Время” была, правда более сдержанной в отношении Красноярского края, хотя и содержала слезливую и полностью лживую историю о деревне Бирюса в 50 дворов, несколько лет живущей без электричества. Рядом с Красноярской ГЭС. Вину Доренко, разумеется возложил на губернатора Зубова, а заодно выразил несгибаемую уверенность в победе Лебедя. Проверка показала, что репортаж в доренковской передаче — стопроцентная ложь. Между тем, “домашняя заготовка” пролебедевского телеканала ТВК предполагала реакцию на фразу местного жителя: “Если Лебедь привезет нам три цистерны солярки, мы все за него проголосуем”. За два дня три бензовозы с плакатом “Честь и Родина” прибыли. Камеры ТВК были развернуты заблаговременно, чтобы выплеснуть на телеэкраны очередную порцию лжи.
В последние дни перед выборами один из федеральных телеканалов упорно крутил ролик, посвященный выходу журнала “Итоги” с фразой “Генерал Лебедь отказывается от войны компроматов”, что было прямой ложью. Накануне первого тура голосования Красноярск был наполнен невероятным количеством материалов с самыми грязными измышлениями. В почтовые ящики разбрасывались листовки о том, что Зубов состоял на учете в психиатрической больнице и являлся гомосексуалистом, от его имени распространялись листовки о немедленной выплате всех долгов по зарплате до 20 апреля (дата появления листовки — 23 апреля), о введении платы за остановку городского транспорта, о выплате пенсий за счет сокращения армии и т. п.
Лебедь использовал слабость правоохранительной системы и пошел на простую уловку для того, чтобы не быть стесненным в привлечении финансов на изготовление агитационных материалов и пропагандистские мероприятия. Штаб Лебедя отказывался признавать своими практически все тиражи распространяемых в крае листовок и газет, а также пикеты, в которых платные агитаторы распространяли материалы “за Лебедя” на каждом углу.
Команда Лебедя стремилась создать неопасный, почти благостный образ генерала, но криминальный стиль все время прорывался наружу. Состоялась целая серия полубандитских выходок с перерубанием кабеля телекомпании “Прима-ТВ”, насильственным захватом сотрудников штаба В.Зубова с тиражом листовок (под предлогом того, что в листовках указан заниженный тираж), откровенные оскорбления в адрес тех, кто пытается рассказать о том, каков на само деле Александр Лебедь. Сам генерал на встречах то и дело пользовался тюремной лексикой.
Поражала массированность грязной пропаганды. По оценкам наблюдателей, на каждого избирателя края агитационных и контрагитационных материалов, работающих в пользу Лебедя, приходилось 4–5 единиц. В Красноярске работало 120–150 пикетов в поддержку Лебедя (каждый пикетчик получал 100 рублей в день, каждые десять пикетов обслуживал микроавтобус). Им противостояли всего 10–15 пикетов КРО, против которых непрерывно проводились силовые акции и провокации. Все заборы и стены города ежедневно заклеивались полноцветными плакатами Лебедя, где он изображен с распростертыми руками над лозунгом “Это моя земля!”. В целях “пропаганды” штаб Лебедя пользовался даже раздачей водки.
Заметим, что по закону каждый кандидат мог использовать на агитацию не более 417 тыс. рублей из своего предвыборного фонда. Правоохранительная система и избирательная комиссия, как это было и в прежние времена, ограничивались лишь грозными заявлениями. Фантастическое по размаху нарушение избирательного законодательства оставалось безнаказанным.
К сожалению, в грязную игру Лебедю удалось втянуть в свою игру целую плеяду артистов. В роликах лебедевцев агитировали за него В.Соломин, А.Петренко, С.Светличная, А.Панкратов-Черный, Л.Дуров, Жженов, Жариков и другие. Аргументы, нарезанные из достаточно длинных интервью, были оставлены исключительно эмоциональными: “Он честный. Я ему верю.”. Апофеозом такого рода агитации стал визит в Красноярск знаменитого французского актера Алена Делона (известного еще и гомосексуальными склонностями), который приехал в Сибирь якобы только ради того, чтобы поздравить “своего друга” — с которым познакомился два месяца назад — с днем рождения. Избирателям внушалось: для Лебедя нет задач невыполнимых.
Когда встал вопрос, откуда у Лебедя деньги на кампанию, он начал ссылаться сначала на гонорары за книги, потом на некий “банковский пул из шести средних банков”, наконец, говорить, что деньги на кампанию ему дает собственная партия, в которой есть люди, умеющие уходить от налогов и приносить “серые деньги”. В качестве оправдания такого подхода Лебедь стал то и дело заявлять: “У нас все воры”. Или вот такой пассаж: “Пофамильно никого не назову, потому что они, как и все в этом зале — немножко жулики и к ним завтра придет прокурор”. Не случайно Лебедь характеризовал тех, кто воевал против бандитов так: “Кто был в Чечне — сволочи и жертвы одновременно. Людей нет.”, а вот о боевиках отзыв был иной: “Уровень благородства чеченских полевых командиров выше, чем у сторонников наведения конституционного порядка”.
Итоговый автопортрет Лебедя: “Я не умею ни врать, ни воровать.” Красноярцы, неискушенные в “избирательных технологиях”, почти захлебнувшиеся в водопаде лжи, поверили в это.
В современной России мы видим практически сложившийся альянс между авантюристом Березовским и авантюристом Лебедем, который подобен альянсу между Гитлером и промышленными магнатами периода Веймарской республики в Германии. Навязывание Березовским представлений о том, что Лебедь будет “уравновешивать президентские амбиции Лужкова”, являются недобросовестной подтасовкой. Устремления Лебедя лежат вне плоскости законной конкуренции на выборах. Его метод — наращивание массового психоза, дестабилизация обстановки, приход к власти на волне искусственно возбужденных страстей.
Масштабы финансирования избирательной кампании (оценочно около 15 млн. долларов только в первом туре) говорят об иностранных источниках средств на ее ведение. Не случайно непосредственно перед началом кампании Лебедь посетил США и встречался с Бжезинским, для которого расчленение России является задачей всей жизни.
Есть основания считать, что Лебедь выдвигается в качестве лидера всех сепаратистских течений России. В случае победы Лебедя в Красноярском крае противостояние Центру со стороны национальных республик будет дополнено противостоянием Центру одного из русских регионов, который сможет объединить вокруг себя все заинтересованные силы в других русских регионах. возникнет коалиция национал-сепаратистов и региональных сепаратистов.
Действия Лебедя и его штаба показали, какого рода команда действовала в Красноярском крае и будет выносить своего кандидата к власти на президентских выборах. Они говорят о порядке, но несут только хаос и страх. Они говорят о чести, но давно забыли что это такое. Они говорят о неподкупности и законности, но используют в избирательной кампании “серые деньги” и “серые методы”. Сила этой команды основана на объединении политического и финансового авантюристов, на неспособности власти противопоставить их деструктивной стратегии что-либо конструктивное.