[ — Возврaщение pyсскoй иcтоpии (2011) — III. Пoд cкипeтрoм Рoмaнoвыx. Импеpcкая эпoxа]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
26 сентября 1815 года в Париже русским императором Александром I, австрийским императором Францем I и прусским королѐм Фридрихом Вильгельмом III был создан Священный союз.
Европа создает империи и сама же их разрушает. Все большие войны в Европе – войны между империями-антиподами. В столкновении между империями лишь Россия оставалась постоянным субъектом истории на протяжении многих столетий. Другие европейские империи возвышались и терпели крах, но Россия в своей миссии «удерживающего» оставалась на своем месте – и в войнах, которые вел Петр Великий, и в суворовских победах, и в войне с Наполеоном, и в Крымской войне, и в двух мировых войнах. История подтвердила правило: европейские империи обращались в прах, когда сталкивались с Россией.
Охранительная роль Российской Империи подтверждена многократно – Россия никогда не стремилась к завоеваниям в Европе и многократно спасала Европу от самой себя – от империй-авантюристов, помышляющих о всемирном господстве. В 1815 году в европейской политике роль России как главного победителя Наполеона была доминирующей. Но вместо диктата, который европейцы могли ожидать со стороны русских, возник Священный союз ведущих монархий, воссоединивший Европу, пусть на короткое время.
Священный союз стал на страже решений Венского конгресса европейских держав, (который впервые в истории собрал 216 глав европейских государств), предусмотревших новую систему границ в Европе и новую систему межгосударственных отношений. Главной целью Союза была защита легитимных режимов, противодействие революциям и мятежам. Союз давал санкции на применение силы в межгосударственных делах, когда речь шла о следовании принципам легитимизма. Им установлен вечный нейтралитет Швейцарии, а также создана Германская конфедерация и введены общепринятые до настоящего времени статусы дипломатических представителей.
Александр I, вдохновленный сплочением европейских государств против Наполеона, после победы предложил союзникам новый формат международных отношений, чтобы «образ взаимных отношений подчинить высоким истинам, внушаемым вечным законом Бога Спасителя». Три монарха, изначально подписавших «Акт Священного союза», заявили, что на основе заповедей единой для них и их народов веры они «пребудут соединены узами действительного и неразрывного братства» и «заповедями Бога, как самодержцы народа христианского».
Позднее историки называли Священный союз «союзом европейской реакции». И так должно было быть в замысле. Реакция стояла на страже традиции против революции. Но в действительности Россия оказалась игроком в чужой игре и могла лишь смягчить волчьи нравы европейской политики, но не изменить их. Европейцы жаждали крови друг друга и обильно проливали ее, старательно приобщая к этому Россию, одновременно называя ее «жандармом Европы». А Россия, вместо закрепления своих побед над Наполеоном и занятия
важных геостратегических пунктов в Европе, удовольствовалась недолгой славой освободителя (как и потом — после Второй мировой войны).
Романтические мечты о соединении христианских государств единой концепцией государственного управления объясняются эйфорией победы над Наполеоном. Русский император в 1816 году даже предлагал Англии, которую считал единственно равной России державой в Европе, идею об одновременном пропорциональном разоружении европейских держав. Англия интерпретировала эту идею так, чтобы одностороннее сокращение армии коснулось только России. Русское миролюбие разбивалось о людоедский европейский «прагматизм».
Русская власть всерьез озаботилась тем, чтобы между христианскими государствами не возникали войны. Но такой подход противоречил традиционной европейской политике, где двойные стандарты всегда были общим принципом отношений. К тому же в Европе имелось слишком много претендентов на имперскую судьбу – главенствовать в Европе хотели и Великобритания, и Австрия, и постнаполеоновская Франция. Далеко идущие планы имели также Турция и объединяющаяся Германия. Испания и Португалия боролись за свои колонии. Италия страстно желала объединения.
На европейском полуострове империям и протоимпериям было слишком тесно. И больше всего им мешала Россия, не испытывавшая проблем с «жизненным пространством». Поэтому Священный союз стал неравным альянсом окрыленной своими успехами России и затаивших злобу европейских держав, лишь ожидающих удобного момента, чтобы вцепиться друг другу в глотку, а прежде – отбросить Россию, мешавшую их планам. Великобритания и Австрия с самого начала стремились использовать Священный союз, чтобы изолировать Россию от Испании, Франции, Германии и всех второстепенных государств, воспрепятствовать ее требованиям к Османской империи и усилению ее влияния на Балканах. И в то же время – самим опекать Францию и Испанию, подчинить себе Нидерланды, Португалию и итальянские государства, а германский союз направить против России. Париж и Лондон, в свою очередь, действовали заодно, чтобы не допустить усиления влияния Австрии на Апеннинах, а России – на Пиренейском полуострове и на Балканах, подорвать колониальное могущество Испании и Португалии за счет признания независимости их колоний в Латинской Америке. Последнее спровоцировало объявление США «доктрины Монро», фактически закрывшей Америку для европейской политики под угрозой войны с США.
Конгрессы союзников стали площадкой для упражнений в дипломатическом лукавстве. Россия не получила от Священного союза ровным счетом ничего. Зато Франции удалось досрочно избавиться от оккупационных войск и избежать территориальных потерь, а потом самой вторгнуться в Испанию под предлогом восстановления монархии. Австрия получила от Священного союза санкцию на подавление волнений в Италии, а позднее – помощь от Николая I в разгроме венгерского восстания. Даже Турция в результате своих дипломатических игр с Австрией поживилась, добившись нейтральной позиции Священного союза по отношению к греческому национально-освободительному движению. Крупнейшей ошибкой российской дипломатии было отсутствие понимания разницы между революционным
мятежом и национально-освободительным движением. Из России иногда казалось, что народный гнев против деспотизма и интервенции европейских монархий управляется каким-то французским «ревкомом». Именно поэтому, следуя принципам Священного союза, Россия не смогла адекватно отреагировать на турецкий геноцид против греческого народа и казнь константинопольского патриарха и многих православных священнослужителей. Оглядка на Англию, Австрию и другие европейские державы остановили Александра I. Его искреннее стремление к миру было использовано против России и дорого обошлось греческим повстанцам.
Священный союз был истолкован европейскими государствами как средство поддержания неограниченного деспотизма. Именно поэтому он был бессилен противостоять революционному движению. Российское самодержавие подверглось атаке со стороны офранцуженных аристократов в декабрьском восстании 1825 года, а потом – со стороны польских экстремистов в 1830 году. Нечем и некому было подавлять новую вспышку революционного движения во Франции и Бельгии. Фактически уже через 10 лет Священный союз был беспомощен, а в 1848 году он не мог ничего противопоставить захлестнувшей Европу революции.
История показала, что священность объявленных принципов признавали только российские самодержцы, а европейцы за глаза просто осмеивали их. Возможность утверждения в международных отношениях христианского универсализма была в конце концов сорвана. Крымская война 1853–1856 гг., окончательно поставившая крест на Священном союзе, была фактически европейской интервенцией в союзе с Турцией против России. Пренебрегая русской мечтой о христианском братстве, Европа лишилась надежного средства против внутриевропейских конфликтов и революций. Прямым следствием измены Священному союзу стали две мировые войны и крах монархических домов Европы – всех европейских империй и царств. Вместо христианского универсализма со второй половины ХХ века утвердился либеральный глобализм, а Европа попала под влияние США, все больше лишаясь суверенитета.
Урок Священного союза для России состоит в том, что мы должны рассматривать международные институты вовсе не как средство сотрудничества с другими государствами, а как пространство противоборства, где каждая из сторон имеет свои интересы. Если Россия, будучи на вершине могущества, не смогла воспользоваться соглашениями, закрепленными Священным союзом, и добиться от своих партнеров следования христианским заповедям, то в состоянии сегодняшнего упадка мы обязаны рассматривать любое многостороннее соглашение как потенциальную опасность, любой международный институт (вплоть до ООН) как потенциальное средство для оправдания агрессии против России.
Сегодня формальный мир может служить прикрытием для различных форм агрессии и распространения чумных идеологий, подрывающих национальные интересы. Прочный мир, как показывает история, возможен только в рамках империи, распространившейся до естественных границ. Такими были Римская Империя и Российская Империя. Европейские
государства в совокупности могут стать Империей, объединив пространство от Средиземного моря до Атлантики. Но ценой станет гибель традиционных европейских наций. Да и кто возьмет на себя культурное лидерство и военную защиту в этом образовании? Достойных претендентов нет. Недостойный – США – готовит превращение Европы не в Империю, а в провинцию.
Русская мечта о мирной христианской Европе – Европе не империй, но царств – достижима только если Россия вновь станет Империей и вернет себе ведущую роль в европейских делах. Поэтому не ближайшим поколениям русских христианизировать Европу. Наше дело – возрождение православной России, возрождение Империи, а с ней – мира и спокойствия на огромных пространствах русской цивилизации.