Что скрывается за концепцией «ига» татаро-монгол? Насколько реальная история соответствует этой концепции?
В течение 1-й половины 2012 года мною планируются к написанию четыре статьи из серии «”Монголо-татарское иго” как идеологическое оружие сторонников толерантности». Расскажем немного об идеологии моих оппонентов. Её суть проста: чистокровных русских не осталось, все перемешались между собой, особенно после ужасного 300-летнего ига, так что вам уже нечего терять, не бойтесь межнациональных браков и мешайтесь, россияне. Кроме того, «терпимость» и даже «холопство», русских проявлялось всё время, так что не протестуйте против засилия инородцев, этнобандитизма и произвола чиновников в своей стране – ведь ваши предки же терпели когда-то монголов долгие столетия и не «рыпались» практически до самого стояния на Угре. Безропотно молчите, стиснув зубы, помните своих предков, терпевших иго 300 лет. Самое парадоксальное состоит в том, что теория «ига» выгодна и людям, позиционирующим себя как патриоты (Б. Миронов, В. Жириновский и проч.). Суть их убеждений проста: Русь-страдалица, не забыв о Вере, 300 лет терпела «иго», защищала неблагодарную Европу от свирепых азиатских варваров своим телом, а потом воспрянула духом и сбросила ненавистные оковы. Правда, Европа оказалась неблагодарной, забыла кто её спас. Ничего исторического в этом экскурсе нет – одна политическая мифология, ниспровержением которой я и займусь в своих статьях.
В первой статье я расскажу о забытых победах времён великого противостояния (так называемого «татаро-монгольского ига») и опровергну мнение, что русские добивались победы над татарами только трижды – на Воже, на Куликовом поле и на реке Угре.
Во 2-й мы будем искать ответ на вопрос: кто же вторгся на территорию русских княжеств в 1237 г. и почему на Руси совершеннейшее нет следов монголов.
В 3-й попытаюсь найти ответ на вопрос что такое «иго» и было ли оно на Руси, как оно отразилось на русском генофонде и отразилось ли вообще.
И в 4-й я попытаюсь кратко опровергнуть расхожее мнение, согласно которому принято считать, что вплоть до времён Петра Русь была изолированными от внешнего мира задворками Европы, не имевшей своих гениев и научных открытий.
Для удобства объёмная первая статья разделена на три части.
Начнём с того, что внимательно изучив источники той эпохи, обязательно приходишь к выводу, что никакого ига-то на Руси в период 1237-1480 гг., собственно, и не было. То, что платили русские татарам – выход (а в летописи используется только этот термин), это есть обыкновенный для многих государств античности и средних веков откуп от варваров, дабы обезопасить свои пограничные рубежи от разорительных набегов. Экономически выгоднее было заплатить раз в году, чем держать на границе в напряжении крупные воинские формирования, а в случае военного поражения – терпеть разорения собственных земель, городов и крестьянских угодий. К примеру, римляне, находясь в зените своего могущества, платили подобные «откаты» гетам, дакам и готам, византийцы – гуннам и аварам, ну а русские – татарам. Но почему-то никто не говорит о «гето-дако-готском» иге в Риме или «гунно-аварском» в Византии, а вот про «монголо-татарское иго» в Руси наслышаны все без исключения. Иногда русские князья выплату выхода задерживали, в таком случае рассерженные степняки мчались в русские княжества и грабили их вволю[ii]. Интересно, что подобные «подарки»-выходы платили последующие русские цари, когда «ига» давно и след простыл. Многие русские цари, в т.ч. и сам Пётр Великий, вплоть до 1700 г. отчисляли татарам деньги и «подарки», дабы обезопасить себя от набегов (Пётр одаривал, к примеру, крымского хана). Впрочем, в современной РФ власти вполне официально платят варварам с юга подобный выход, дабы исключить повторение мятежа 90-х в Чечне и не спровоцировать соседние нацрегионы на кровавые бунты.
Иные невежды прибавляют к слову «иго» ещё и «300-летнее», тогда как должны знать, что даже по школьной советской программе, «иго» протекало с установления института баскачества (1250-1260-е гг.) вплоть до «Стояния на Угре» (1480), т.е. 220 – 230 лет. Даже если брать за начало – поход Батыя на Русь в 1237 г., то выходит 243 года, но никак не 300… Откуда взяли 300 лет эти фальсификаторы истории мне просто неизвестно. Налицо явная диверсия против русского народа путём искажения его истории. А ведь изучение истории – один из 10 важнейших аспектов национального воспитания, на что указывал один из величайших русских философов – Иван Александрович Ильин («О национализме»). По всем правилам округления надо говорить о 250 годах или, на крайний случай, о 200 годах «ига», но никак не о 300. Что до баскаков, то на Русь они приходили и после 1262 г., но, естественно, не в качестве каких-то мифических «сборщиков дани», а только в роли посланников хана Орды (одно из значений слова баскак – ставящий печать).
Интересно, что в расцвет «ига» Орда принимает ислам (1312), но ни один князь или город на Руси не поддержал его инициативы. Мало того, нигде в Руси в то время не строят мечетей и минаретов, что просто невероятно в условиях «ига»! А ведь нас учат, что Русь была ордынским улусом.
В 1502 году Иван III из дипломатических соображений формально признал себя холопом хана Большой Орды перед самым её уничтожением. Но, естественно, серьёзные учёные и не говорят ни о каком «иге» Ивана Васильевича от татар – после стояния на Угре прошло как-никак 22 года. Т.е. таким же формальным было и якобы зависимое положение русских княжеств от Орды и признание Василия II Тёмного «холопом» татарского хана. На деле всё обстояло так: примерно половина Руси попала в зависимость от Батыя после ужасного разорительного похода 1237-1240 гг. От этой зависимости русские земли избавились довольно скоро – после смерти самого Батыя (1255). Последними — в 1262 г., после знаменитого восстания, Низовские земли (С.-В. Русь). Затем на какое-то время под власть Орды попадают некоторые русские города (Суздаль, Владимир, вероятно, Ярославль) в сер. XIV в., однако, почти все избавляются от зависимости с началом «великой замятни», уже к 1360 г., самое позднее – к концу XIV в. Так что никакого ига на всей территории Руси и тем более на протяжении столетий не было и в помине.
Начнём от печки, то бишь, от Калки. Ведь именно битва на Калке считается предтечей «монгольского» нашествия на Русь. И именно в этой битве, как нас уверяют маститые историки, степняки показали чудеса ловкости и отваги, когда их 20-тысячное войско разгромило 80-тысячную союзную армию русских князей и помогавших им половцев. Я не случайно взял слово «монгольский» в кавычки – о том, что никогда никакие монголы на Русь не приходили мы ещё поговорим в следующей статье, а впредь будем называть эти племена только татары, что исторически верно – старинные летописи вообще не знают никаких монголов. Но сейчас — непосредственно о битве.
В современной историографии принято считать, что 2 туменами татар и примкнувших к ним отрядов бродников (предков казаков) разбили многократно превосходящее их войско русских князей. На деле всё обстояло не так. Татары победили числом, попутно сыграв на разрозненности русских войск. Кроме того, им на руку сыграло бегство с поля боя половцев – родственного татарам тюркского народа Северного Причерноморья. Исследование битвы на Калке начинается с банального непонимания источников – почти все историки из года в год, из века в век, ошибочно указывают на 1223 г. как год битвы. Историк А. Никитин в связи с этим пишет: «Насколько велика инерция традиции в исторической науке, можно видеть на примере общепринятой, утвержденной СИЭ дате сражения на Калке — 31 мая 1223 г. Она основана на показаниях летописей Лаврентьевской, Троицкой, Воскресенской, Типографской и пр., повторяется во всех справочных изданиях, хотя еще в 1929 г. А.Б.Салтыков на основании анализа всех имеющихся восточных и русских источников показал правильность другой даты — 31 мая 1224 г., сохранившейся в Ипатьевской, НПЛ, HIVЛ, Софийской I, Псковской II и пр. летописях (Салтыков А.Б. Хронология битвы при р. Калке. //УЗ Института истории, т. 4. М., 1929, с. 5-12). Но кто сейчас помнит об этой статье?» (Никитин А.Л. Основания Русской истории. Мифологемы и факты. М.: АГРАФ, 2001., с. 360, примеч. 6).
Стоит заметить, что никакой блестящей победы над многократно превосходящими русскими силами бесстрашных малочисленных степняков не было. Современник битвы мусульманский историк Ибн эль-Асир (1160-1224) это подтверждает. Он, как современник, кстати, не знает никаких монголов, у него агрессоры известны под именем татар:
«Когда татары овладели землёй кипчаков и кипчаки разбрелись… то большая толпа из них ушла в землю русских; эта страна (Русь – И.Т.) обширная, длинная и широкая… По прибытии их (кипчаков – И.Т.) к ним (русским – И.Т.) собрались все и единогласно решили биться с татарами… Татары двинулись в страну русских.
Услышав весть о них, русские и кипчаки, успевшие приготовиться к бою с ними, вышли на путь (т.е. встали у них на пути – И.Т.) татар… [и]… усердно стали преследовать их. Татары не переставали наступать, а те гнались по следам 12 дней, но потом татары обратились на русских и кипчаков… Для последних это было совершенно неожиданно, потому что они считали себя безопасными от татар, будучи уверены в своём превосходстве над ними.
Не успели они (союзники – И.Т.) собраться к бою, как на них напали татары со значительно превосходящимисилами. Обе стороны бились с неслыханным упорством, и бой между ними длился несколько дней.
Наконец, татары одолели и одержали победу. Кипчаки и русские обратились в сильнейшее бегство… Из бегущих убито было множество; спастись удалось лишь немногим из них, всё, что находилось при них, было разграблено. Кто спасся, тот прибыл в свою землю в самом жалком виде… Их преследовало множество татар, убивая, грабя и опустошая страну…»
Рассмотрим ход битвы подробнее. Первым перешёл Калку галицкий князь Мстислав Удатный. После разведки местности он отдал приказание своему войску и половцам готовиться к битве. После уже подтянулись и остальные русские князья. Битва началась рано утром. Впереди стояли половцы под началом старого сподвижника киевского князя – Яруна. Дружина Мстислава Удатного сдвинулась вправо и заняла позиции вдоль реки, дружина черниговского князя Мстислава заняла позиции у переправы по обе стороны реки Калки. Галицкая дружина Данилы Романовича выдвинулась вперёд как ударная сила. Мстислав Киевский стал поодаль, за переправой на каменистом кряже и обнёс свой стан частоколом, огородив его повозками.
Начало битвы было удачным для русских — они ринулись вперёд и стали серьёзно теснить татарско-бродницкие войска. Татары отступили, русские погнались в погоню и поэтому потеряли строй. Здесь же они столкнулись с главными силами татар, засевшими в засаде. Именно это послужило причиной бегства половцев с поля боя (Суздальская летопись по Академическому списку). Прямо причиной поражения Новгородская летопись называет именно бегство половцев. Половцы отступали стремительно, попутно смяв войско Мстислава Черниговского, уже готовое к выступлению. Побежали и черниговцы. Татары преследовали бежавших до самого Днепра. Первыми добрались до берега Мстислав Удатный и Данила Романович. И тут совершилось преступление!
Предоставим слово историку XVII в. Андрею Лызлову, опиравшемуся на многие источники, часть из которых малоизвестна, а то и вовсе утеряна. Он пишет, что Мстислав Мстиславич Галицкий «егда прибежал к реке к лодиам своим и превезшися чрез реку, повелел все лодии потопити, и посещи, и попалити, боящися погони татарской». Вот такое предательство послужило причиной жестокой резни отступавших русских войск татарами.
Другая часть татарского воинства двинулась на стан киевского князя Мстислава, который огородился, обособился и думал, что, таким образом останется невредим. Татары окружили его стан и три дня пытались прорвать оборону. Наконец, обессиленные, они послали на переговоры вожака бродников Плоскыню, который призывал киевлян сдаться и клялся на кресте, что если русские сдадутся, то никто из них не будет убит. Так и вышло – русские сдались, а татары положили их под доски, где они и нашли свою погибель (впрочем, этот вариант истории гибели русских князей восходит к одному аутентичному источнику и не подтверждается другими, что весьма странно). Простых воинов же увели в рабство. Так татары нарушили данную клятву.
Генрих Латвийский в «Хронике Ливонии» (ок. 1225) упоминает о Калкинской битве: «И пал великий король Мстислав из Киева с сорока тысячами воинов, что были при нём. Другой же король, Мстислав Галицкий, спасся бегством. Из остальных королей пало в этой битве около пятидесяти. И гнались за ними татары шесть дней и перебили у них более ста тысяч человек (а точное число их знает один Бог), прочие же бежали».
Летописец так объясняет причину поражения: «Но не сихъ же ради сие случися, ко гордости ради и величаниа рускыхъ князь попусти Богь сему быти. Бѣша бо князи храбры мнози, и высокоумны, и мнящеся своею храбростию съдѣловающе».
Как мы видим, объединённое войско русских и половецких князей заметно уступало тараско-бродницкому, а также страдало от несогласованности действий. Именно несогласованность действий и бегство половецких союзников с поля боя послужили основными причинами поражения русских войск. Стоит также отметить утомлённость русских войск — Лызлов пишет о том, что татары поджидали русских и половцев и даже не дали им передохнуть после перехода («уже татарове под наметами своими стояли и не попустивше пришедшим опочинути»).
Впрочем, после победы на Калке бежавшим с поля боя половцам досталось сполна – татары до основания разорили их крепости, селения и города, как пишет тот же Лызлов[iii].
В отечественной историографии и вообще в массовом сознании закреплено мнение, что русские боялись татар и покорно отдавали им дань. Это не так. Уже, во-первых, само противостояние татарам в 1237 г. началось с ожесточённого сопротивления войскам Батыя. Многие русские города не сдавались татарам, а упорно оборонялись, до полного разгрома их захватчиками. Рассмотрим поход Батыя на русские земли подробнее.
Итак, зимой 1237 г. тюркский хан Батый (чьё имя в переводе с др.-тюркского языка значит «драгоценный камень», ср. современный восточный антропоним Алмаз) вторгся с востока в Рязанскую землю с огромным войском. По флорентийскому хронисту Джованни Виллани (ок. 1280 – 1348), «нахлынувшие с востока татары» в это время захватили Турцию и Куманию. Нашествие 1237-1241 гг. было таким ужасающим, что в итальянцы на полном серьёзе «опасались, как бы они (татары – И.Т.) не пришли в Италию». Представляете, что за ужасная громада напала на русские княжества! В XX в. учёные пришли к консенсусу, что более 30 тысяч «монголо-татар» на Русь прийти никак не могло, т.к. самих монгольских племён всех вместе, включая женщин и детей, едва бы набралось в XIII в. более полумиллиона. На деле же никакого монгольского вторжения не было – это тюркские племена мигрировали «по стопам предков своих»[iv] на запад. Лишь позднее монголам приписали чужую великую историю, а также посчитали монголами несколько тюркских племён (кияты, меркиты и др.). Попутно был сочинён и основной источник по истории монголов — «Сокровенное сказание», впервые увидевшее свет только в XIX в.
Вообще, мало кто обращает внимание на то, что древнейшая рукопись «Сказания» относится ко 2-й пол. XIX в., когда гипотеза о «великой империи монголов» уже прочно осела в умах историков. Отметим, что это сочинение явил миру глава Русской духовной миссии в Китае архимандрит Палладий (Кафаров), якобы, отыскавший рукопись в дворцовой Пекинской библиотеке. Но более широко этот вопрос будет освещён в последующих статьях.
Численность войска татар я оцениваю в 60-80 тыс. чел., хотя, путешественник Плано Карпини говорит о 610 тысячах воинов у Батыя, а русский историк Лызлов (XVII в.) – о 600 тысячах.
Итак, большое тюркское войско хана Батыя, ища новых земель для поселения, вторглось в Восточную Европу. Первой из русских земель татар встречала Рязанщина. Андрей Лызлов писал о рязанцах: «же ниже дани дяху хотяху, ниже брани сотворити можаху, затворишася во граде». Составленый в сер. XV в. Рогожский летописец (который не испытал на себе московского влияния), сообщает: «В год 6745 (1237) пришли из восточной страны на Рязанскую землю лесом безбожные татары — царь Батый с силой грозной и прислал послами жену с двумя мужами, прося десятину от всего, с князей и с простых людей, конями и скотом. И отвечали князья: с нас не будет». Татары обступили Рязань и вскоре взяли его, «идеже князя и вси люди избиении быша и град до основания опустошен» (Лызлов). Как видим, первый русский город, попавшийся на пути орды Батыя, бился до последнего, заметно уступая в силе татарам.
Потом их путь лежал к старинному городку Коломне. Московский князь Юрий Всеволодович поспешно отступил с детьми и княгиней во Владимир. Старшего сына он оставил в Москве, «заповедав крепце бранитися с погаными». Он собрал войско, возглавил его своим сыном Всеволодом и направил его на помощь Коломне. Татары разбили войско, по всей вероятности, при численном перевесе: «едва сам князь Всеволод в мале дружине убежа во Владимир».
Затем пришёл черёд Москвы. Татары с боями захватили этот тогда ещё относительно небольшой городок, пленили сына великого князя Юрия Владимировича в плен, а воеводу и прочий люд «посекоша». Бывавший в России австрийский дипломат XVI в., Сигизмунд Герберштейн пишет в «Записках о московитских делах», что Батый, когда взял Москву, «перебил всех»; «потом он и выжег соседние области Владимир, Переяславль, Ростов, Суздаль и много городов и крепостей, избив и отведя в рабство жителей». В другом месте своей книги он говорит: «Батый, царь татар, победил и умертвил их (князей Георгия и Василия, потомком Мономаха – И.Т.), выжег и разграбил Москву, Владимир и большую часть Руссии».
Это явное преувеличение, т.к. мы знаем, что было так, что москвичи возьмут город, а спишут всё на татар (см., к примеру, работу В.Л. Комаровича о взятии Китеж-града, Гумилёв Л.Н.От Руси к России. М: ООО «Издательство АСТ»,2002, с. 196). Не стоит забывать, что многие зверства русских князей были впоследствии приписаны татарам. Ведь и ранее сами русские князья порядком безобразничали на Руси. Например, захват и разграбление Киева князем владимирским Андреем Боголюбским (1169) и смоленским Рюриком Ростиславичем (1203). Или захват и сожжение Рязани (1208) владимирским князем Всеволодом Большое Гнездо. А во 2-й пол. XIII – нач. XV вв. многие подобные грешки русских князей можно было запросто списать на «безбожных татар».
Просмотрим как «измышляли» зверства татар в русских землях поздние летописцы. Читая источники по русской истории, я обнаружил, например, такой сюжет. Лаврентьевская летопись (1377): «В год 6745 (1237)… пришли из восточных стран на Рязанскую землю лесом безбожные татары… и взяли всё Рязанское княжество, и сожгли город, и князя их убили. А пленников одних распинали, других – расстреливали стрелами, а иным связывали сзади руки. Много святых церквей предали они огню, и монастыри сожгли, и сёла…» [Памятники литературы Древней Руси: XIII век. М.: Художественная литература, 1981.].
Ипатьевский список ПВЛ: «В год 6449 (941). Пошел Игорь на греков… И пришли, и подплыли, и стали разорять страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд весь пожгли. А кого захватили — одних распинали, в других же, как цель их ставя, стрелами стреляли, заламывая назад руки, связывали и вбивали железные гвозди в головы. Много же и святых церквей предали огню и по обоим берегам Суда захватили немало богатств».
Другой момент, сохранившийся в летописях – сказание о Евпатии Коловрате, расстрелянном из «пороков» татарами. И уже доказано, что если и имел место данный подвиг, то он состоялся никак не раньше XV в., а самое вероятное – в XVI столетии, когда татарский отряд расстрелял отряд русских противников из пушек или пищалей (которые называли в старину именно «пороками») [Бушков А. Россия, которой не было: загадки, версии, гипотезы, сс. 215-217]. И лишь позднее (на бумаге) сюжет был перенесён из XV-XVI вв. во времена нашествия на Русь Батыя.
Итак, подобных скопированных мест в летописях, по всей вероятности, было куда больше, надо только внимательно читать летописи и выявлять в них такие места. Плюс, запомним, что множество древних рукописей навсегда утеряно в связи с их умышленным уничтожением, а также в результате войн, пожаров и грабежей. Но мы с вами теперь понимаем, как измышлялись многие зверства татар.
Отметим и то, что при подходе татар русские люди разбегались, не очень-то и надеясь на деревянные стены, уязвимые для огня. Так, когда в 1259 г. татары под предводительством Куремсы пошли походом на Волынскую и Галицкую земли, местный люд разбежался «в места лесна», так что Даниил с Васильком не могли даже собрать войска, спрятавшись за крепкими городскими стенами. Стоит обратить внимание и на то, что доля городского населения тогда была относительно невелика и явно не превышала 10% (предел России конца XIX в.), так что татары не могли просто вырезать русское население, тем более пройдясь не по всей Руси, а по её части. Люди скрывались в лесах и по деревням, выжидали, пока татары уйдут и возвращались в свои города. Прятаться за деревянными стенами они не стали бы массово, т.к. понятно, что татары не уйдут пока не захватят город и всех не перебьют или не уведут в рабство. А в городах оставались некоторые ремесленники, часть семей и гарнизон с князем. Так что ни о какой глубокой демографической яме середины XIII в. говорить не стоит.
После Москвы настал черёд Владимира. Батый подошёл к городу 2 или 3 февраля во вторник и расположился около него станом. По контексту летописи, описывающей сражение, можно судить, что обложивших город татар было в несколько раз больше, чем защитников. Руководившие обороной города сыновья Юрия Всеволодовича Всеволод и Мстислав хотели сразиться с тюркскими пришельцами на подступах ко Владимиру, но их удержал от этого отчаянного и очень рискового шага воевода Петр Ослядюкович. Решено было держать оборону со стен. Свирепые варвары перед штурмом, на глазах у защитников города казнили младшего сына Юрия – Владимира, захваченного ранее в Москве.
Во время осады Владимира, в соседний Суздаль вторгся один татарский отряд, который разорил город, захватил там большой «полон» и вернулся назад. Что до осады самого Владимира, то русские летописи сообщают, что она длилась неделю, а мусульманский историк XIV в. Рашид ад-Дин («Сборник летописей») говорит о 8-дневном сопротивлении защитников города. В субботу татары обнесли Владимир тыном и устроили вокруг города осадные орудия. Утром в воскресенье начался штурм западной части города у всех 5 ворот. Уже в середине дня татары прорвались внутрь города, завязались жестокие уличные бои. Уцелевшие владимирцы с боями отступили в т.н. Печорный Город в Успенском соборе. Татары начали его штурм. Русские упорно сопротивлялись, но силы были не равны. Все защитники, а также княгиня Агафия Всеволодовна и остальная великокняжеская семья полегли мёртвыми. Татары победили, «всех мечу предаша и град сожгоша». Историк Лызлов пишет: «По сем шедшее взяша около Владимера и Суждаля 14 градов». «И потом поидоша к Юрьеву и к Ростову, к Переславлю и ко Снятину, инии же к Кашину, и на Углич, и к Ярославлю, к Костроме и на Городец. И все те грады и иных много селений христианских поплениша и пожгоша даже и до Галича во един месяц февраль».
Как видим, татары, в основном, лютовали именно в Низовской земле, которую связывали вассальные отношения, в отличие, скажем, от подвергшейся нападению Твери. Современный историк пишет: «Но, главным образом, татары громили в ХIII-XIV вв. Ростово-Суздальскую землю. На юге уже нечего было взять, так как здесь все уже было разорено и опустошено половцами и самими татарами… Татары чаще всего устремлялись в Суздальскую землю, где сосредоточивалось наибольшее количество русского населения. Таким образом, с перемещением главной массы русского населения переместилась и арена опустошений степняков. Этой ареной стала с половины XIII в. именно Суздальская земля, которой теперь пришлось испытывать то же самое, что ранее испытывало Приднепровье от печенегов и половцев. Природа Суздальской земли в такой степени не оберегала ее от татар, как в былое время от половцев. Во-первых, несомненно, что с приливом населения край в значительной степени утратил прежнюю дикость и непроходимость. Больше стало полян среди лесов, больше дорог. Во-вторых, и татары, по всем признакам, были более привычны к зимней стуже и лесу, чем половцы» (Татарские погромы и их влияние на размещение русского населения (ссылка: http://yavijivu.ru/tatarskie-pogromy-i-ikh-vliyanie-na-razmeshchenie-russkogo-naseleniya.html)).
И много позже – например, во 2-й пол. XIVв., «низовцы», вероятно, имея с татарами договор о дружбе, помогали хану и ловили новгородцев, грабивших золотоордынские города. Кроме Низовской земли (время от времени вплоть до конца XIV в. числившейся в вассалах Орды), остальные города (Тверь, Смоленск, Москва, Новгород, Брянск) были центрами независимых гособразований. Так что все разговоры об иге, как мы в очередной раз убедились, — неправдоподобны в свете новых исторических изысканий!
Кроме Владимира и Суздаля в феврале того же года были взяты ещё Юрьев-Польский, Стародуб-на-Клязьме, Городец, Кострома, Галич-Мерьский, Вологда, Ростов, Ярославль, Углич, Кашин, Кснятин, Дмитров и Волок Ламский, наиболее упорное сопротивление кроме Москвы и Владимира оказал Переяславль-Залесский (взят за 5 дней). После взятия Владимира 7 февраля 1238 г. основные силы татар направились через Юрьев-Подольский в сторону Твери и Торжка, лежавших на пути из Владимира в Новгород. Остальные войска, которые вёл Бурундай, двинулись на поволжские города, которыми тогда владели племянники Юрия Константиновича. Татары подошли «к Новгородским старнам», как пишет Лызлов. Тверь была взята, а Торжок упорно сопротивлялся захватчикам (оборона держалась с 22 февраля по 5 марта), но также был захвачен, а Батый «люди все изсече». В Твери погиб один из сыновей Ярослава Всеволодовича, имя которого затерялось в веках. Лызлов пишет, что Батый лютовал в Суздале, Ростове, Торжке и Москве. Видимо, эти города оказали татарам особое сопротивление.
Лызлов не случайно пишет о «пустошенных Российских странах». Особо отмечу, что Тверь разрушена не была, что бы ни говорили поздние летописи, т.к. очень быстро после татарского нашествия сумела «оправиться». А современная археология сильно сомневается в том, что, скажем, в Москве были перебиты все жители, а сам город разрушен (Авдусин Д.А. Основы археологии: Учеб. для вузов. М.: Высшая школа, 1989., с. 309). По всей видимости, особая жестокость татар – измышления позднего летописца – конца XIV – XVI вв. для того, чтобы был повод идти войной на богатые татарские города на Волге. Оговорим и тот факт, что быстрое восстановление городов намекает на то, что местные жители просто уходили из города и возвращались когда татары уходили. И доля городского населения Руси не могла превышать 10% от всего населения, а останавливаться около каждого села татарская орда не могла из-за своей малочисленности – только у крупных и богатых городов. Да и смысла не было сёлам, не имевшим большого количества защитников и стен крепостных противиться воле завоевателей – давали оружие, пищу и коней и отваживали татар подальше от себя.
Тем временем татарский полководец Бурундай быстро привёл войско после взятия Владимира и подошёл к реке Сить со стороны Углича. Войско владимирских князей не успело изготовиться к битве (за исключением сторожи в количестве 3000 человек, которой командовал Дорофей Семёнович). Сам Юрий ожидал на реке братьев Ярослава, чтобы вместе ударить по врагу. Известно, что татар было в несколько раз больше (в 2 раза это точно). Итак, заметно уступавшее по численности татарам русское войско было захвачено врасплох и было разгромлено. Пал и князь Юрий – поговаривали, что его голову татарский военачальник преподнёс самому хану Батыю. Летописец сообщает: «И поидоша безбожнии татарове на Сить противу великому князю Гюргю. Слышав же князь Юрги с бротом своимъ Святославом, и с сыновци своими Василком, и Всеволодом, и Володимером, и с мужи своими, поидоша противу поганым. И сступишася обои, и бысть сѣча зла, и побѣгоша наши пред иноплеменникы. И ту убьенъ бысть князь Юрьи, а Василка яша руками безбожнии и поведоша в станы своѣ. Се же зло здѣяся месяца марта въ 4 день, на память святою мученику Павла и Ульяны. И ту убьенъ бысть князь великый Юрьи на Сити на рѣцѣ, и дружины его много убиша». В битве вместе с Юрием погиб князь Всеволод Константинович Ярославский, а Василько Константинович Ростовский попал в плен, где впоследствии был убит, Святославу Всеволодовичу и Владимиру Константиновичу Углицкому удалось спастись. Впрочем, русские нанесли превосходящему их войску татар сильный урон (летописец обмолвился об этом скупой строчкой: «великую язву понесли, пало и их немалое множество»). Полагаю, именно поэтому татары не смогли идти далече на север – по направлению к богатым Новгороду и Пскову, Изборску и Ладоге. Кроме того, дали знать о себе усталость и раны татарских багатуров, истощённость лошадей и поскудевшие запасы людских ресурсов. А татары получили хороший урок на Сити, где они с трудом одержали победу, имея значительное превосходство в силах. Но больше всего их пугали суровые болотные и озёрные края, поросшие густым лесом – через сто лет спустя тверское войско во главе с Михаилом, отправившееся походом на Новгород, заплутало, потеряло огромную часть состава и вернулось бесславно в Тверь. Помимо всего этого, Батый учёл опыт упорно сопротивлявшихся Владимира, Москвы и Торжка. Батый повернул назад.
После этого хан двинул своё поредевшее войско на старинный городок Козельск, по всей вероятности, основанный ещё племенем вятичей. Он не мог взять Козельск 7 недель, наконец, с огромными усилиями, потеряв многие сотни (если не тысячи) первоклассных воинов, «взяша град и людей всех, внеде, оружию предаша». Внезапно после этого: «И отъидоша мало нечто погани во страны своя». Современные историки пишут, что в Мордовской земле и в Булгарии одновременно вспыхнули восстания. Но не это было главной причиной. Татары вернулись в свои степи, конечно же, потому что героическое стояние русских городов, сильно потрепало многотысячную татарскую орду Батыя. Последней каплей стал Козельск. Этот небольшой городок слишком дорого стоил азиатам-варварам. Весь оставшийся 1238 г. Батый собирал новое войско. Надо полагать, была объявлена поголовная мобилизация и в войска забирали всех от мала до велика.
Вскоре татары снова вторглись в русские пределы, разорили окрестности Нижнего Новгорода, Гороховец, Городец, Муром, вторично — Рязань («разрушенную до основания» годом ранее). 3 марта 1239 года отряд под командованием Беркая разорил Переяславль-Южный. Однако, потом орда ушла восвояси, вероятно, испытывая острую нехватку людских ресурсов.
Продолжить поход Батый смог только на следующее лето — атаке подвергся южнорусский город Переяславль. После него настала очередь Чернигова, где татарами было разбито войско князя Мстислава Глебовича. Сам город подвергся обстрелу из камнеметательных машин, «и град взяша погани, и разорившее и пожгоша его отъидоша паки».
От разорённого Чернигова Батый двинулся к «матери городов русских» — Киеву. 5 сентября 1240 г. татары подошли к городским стенам и начали длительную осаду. Обороной Киева умело руководил отважный русский тысяцкий Дмитр. Батыю удалось взять город только спустя два с половиной месяца изнурительной осады.
Ворвавшись в город, татары «церкви Божии разориша, а град и селение огнём попалиша, людей единых изсекоша, а иных плениша, и все государство Киевское в ничто обратиша» (Лызлов). Отмечу, что последний оплот защитников – Десятинная церковь, была захвачена только 6 декабря. Дмитр с сотнями других защитников попал в плен. Именно он уговорил Батыя не грабить Русь, а идти прямо на угров (венгров).
Рогожский летописец XV в., словно подводя итог разорительной кампании татар, пишет: «И полонил царь Батый много Русской земли».
После Киева, следуя совету тысяцкого Дмитра, Батый повернул в Европу. Этого похода мы касаться не будем, но отметим, что противостояние с сильными европейскими государствами сильно подорвало мощь татар, и повторить свой ужасный поход, который потом помнили русские люди в веках, у них просто не было сил.
Изучая летописи, я заметил, что русские не особо акцентировали внимание на татарской угрозе, прежде всего, сосредоточившись на своих проблемах. Это может указывать на то, что татары не представлялись исчадием ада, угрожавшим самой жизни русской цивилизации. Так, враги, совершавшие набеги, но не более.
Вот что сообщает летопись, казалось бы, в самый разгар татарской агрессии: «Въ лѣто 6747 (1239). Князь великий Ярославь Всеволодичь повелѣ принести тѣло брата своего, великого князя Юриа, изъ Ростова въ Володимерь. Того же лѣта князь великый Ярослав ходи на литву ратию, смолнянъ бороня; и посади у нихъ на столѣ шурина своего Всеволода Мьстиславича, внука Романа Мьстиславича. Того же лѣта оженися князь Александръ Ярославичь, княжа въ Новѣгородѣ, понялъ дочерь у Полоцкого князя у Брячислава. И вѣнчався въ Торопцѣ; и ту свадбу игра, а въ Новѣгородѣ другую. Того же лѣта Александрь Ярославичь съ новогородци сруби Городецъ въ Шелонѣ. Того же лѣта посла Батый татарове, и взяша градъ Переяславль Рускый, а епископа Симеона убиша. Сей бысть Семионъ епископъ Переяславлю, то и послѣдний; 1 бо бысть епископь Переяславлю Петръ, 2 Ефремъ, 3 Лазарь, 4 Силивестръ, 5 Иоанъ, 6 Маркель, 7 Еуфимий, 8 Павелъ, 9 Симионъ, иже и послѣдний; отъ того донынѣ безъ пяти лѣтъ 300 лѣть какъ тамо епископа нѣтъ, а и градъ безъ людей. А иныхъ татаръ посла Батый на Черниговъ».
«В год 6748 (1240) взяли татары Киев и Святую Софию разграбили, и иконы, и кресты честные декабря шестого. В тот же год пришли шведы в Неву, и победил их Александр Ярославич с новгородцами июля пятнадцатого, и пали у новгородцев Константин Лукинич, Гюрята Пепешникинич, Намест Дроцила, а всех двадцать, а немцев наклали две ямы, а живых повезли два корабля. В том месте нашли многое множество избиенных Ангелом Господним, остальные же на другой день побежали. В тот же год взяли немцы Медвежане, Угревцы, Вельядцы, Изборск. Шли псковичи и бились с немцами, и побеждены были немцами, и у Пскова посад пожгли, и так были без мира, ибо были переговоры у псковичей с немцами, и подвел их Твердила Иванкович с иными, и начал сам править с немцами, разоряя села новгородские. А князь Александр пошел на низ, рассорившись с новгородцами. В тот же год послали новгородцы владыку Спиридона по князя Александра, и едва дал Ярослав сына Александра с мольбою.
В год 6749 (1241) родился у Ярослава сын Василий. В тот же год победили татары угров. В тот же год убили татары Мстислава Рыльского. В тот же год пришел князь Александр в Новгород, и пошел с новгородцами на немцев, и взял Копорье, и немцев побил, а изменников повесил». Подобных примеров немало.
Бросается в глаза и следующий факт: в источниках, созданных в независимых центрах летописания, отмечено не так уж и много татарских злодеяний, как в тех же московских летописях. Но для каких целей составлялись московские летописи с подробными описаниями зверств, позаимствованными из событий X в., мы уже говорили.
Уже в ближайшие несколько лет после нашествия 1237-1240 гг. русские князья ходили в Орду за вотчинами: «В год 6752 (1244) князья Владимир Константинович, Борис Василькович, Василий Всеволодович ходили в Орду к Батыю за своими вотчинами. Батый же, почтив их, отпустил с честью, судив им каждому свою вотчину». «В год 6760 (1252) пошел Александр в татары, и опять отпустили его с честью, дав ему старшинство среди всех братьев. В тот же год сел князь Александр на великое княжение. В тот же год преставился князь Святослав Всеволодович» (Рогожский летописец). Позднее таких хождений не было – хан выступал только в роли своеобразного третейского судьи, поддерживая того из князей, кто, как правило, больше посулит. За решением хана стояли торговые пути по Волге, которые он мог в любой момент перекрыть, деньги и крупные отряды ордынских воинов, готовые помочь тому или иному претенденту в борьбе за великокняжий стол, а то и разорить земли ослушавшегося. Поэтому обычно с мнением хана считались, но и то бывали исключения. Не зная как объяснить это, историки прошлого, из которых многие и по-русски-то не говорили, а летописи читали только в переводе на немецкий, выдумали нелепую версию о том, что хан раздавал великое княженье своим холопам – князьям.
Лызлов отмечает в своей «Скифской истории», что одно время, после Батыева нашествия, русские давали в Орду для постройки городов художников и работников, «егда имяху под властию своею князей российских». Да, проигравшие войну некоторые русские князья на пару десятилетий стали вассалами хана. С этим никто и не спорил. Но выплата выхода и иногда помощь войсками от некоторых русских княжеств – не есть иго. Никаких сборщиков налогов на Руси не было, как не было и постоянных войск татар. Да и сами русские княжества – Тверское, Московское, Новгородское, Смоленское, Брянское были независимыми. Кстати, практически все походы татар против Руси спровоцировали… русские князья, — именно они пользовались татарскими полками для достижения своих личных корыстных целей, как веком-двумя до этого – половецкими.
К концу XIVв. на Руси было такое положение вещей: часть русских земель лишь выплачивают выход (московские правители платили… вплоть до 1700 г.!), обезопасив, таким образом, себя от татар – но это же делали и Иван Грозный, и его сын Феодор, и даже сам Пётр Великий в начале своего правления! В то же время никакому разумному человеку не придёт в голову мысль сказать, что Петровская Россия находилась под «татаро-монгольским игом»!
Когда летописец или русский историк XVII в. пишет о каком-то князе «к нему ходи в Орду», то это всего лишь означает, что русский князь ездил по приглашению хана в его ставку. По приглашению, но никак не по принуждению!
Нам могут возразить. Тот же Лызлов, на которого я порядочно ссылаюсь, писал: «И толико обладаша нечестивии странами Российскими яко лет 6769-го (1261) повелением царя придоша во страны Российския численницы его и изочтоша весь народ российской дани ради». То, что скрывается под сухими летописными строками вроде лызловского текста, понимает под этим только вассальную зависимость некоторой части Руси – окраинной Низовской (Ростово-Суздальской) земли («стран Российских», Залесья) от Золотой Орды, которая продолжалась до конца XIV в., вероятно, до военного разгрома Орды Тимуром (1395). Ни Тверь, ни Брянск, ни Москва, ни тем более Новгород, Псков или Смоленск (то есть основная часть Руси) не были ни под каким татарским владычеством.