На основании личного опыта начала девяностых.
Мужик — по тюремным понятиям: порядочный, уважающий себя мужчина, способный постоять за себя, а то и других, в меру сил и возможностей, но далёкий от преступной жизни, свойственному ей обману, подавлению, нанесению ущерба другому, живущий по благонравным правилам общества, более-менее честным трудом в поте лица своего, на благо семьи и родины. Например Сергей Королёв, отец русского ракетостроения, был в зоне мужиком.
Никто от тюрьмы и сумы не застрахован, поэтому мужики тоже периодически попадают в тюрьму, по доброй половине УК. В тюрьме их очевидно более половины. Как и во всём русском народе. Мужику более свойственно жить по закону, трудится, быть кормильцем множества
иждивенцев. Ему чужда борьба за власть и господство, мошенничество и бандитизм. Хотя может быть отличным руководителем.
Как мужику остаться в тюрьме порядочным человеком, не бандитом, не пособником или участником преступлений, когда вокруг творится тупой, грязный, в принципе несправедливый беспредел, преступления? Обычно либо промолчишь, когда методично, толпой и по очереди, чтобы не сильно уставать, и не быть крайним, опускают другого в черти, или опущенные — либо и тебя достанут. Мужики редко способны к объединению, а особенно удержанию этого единства в своих интересах.
Уголовный тюремный мир — нуждается в кастовом делении тюремного общества, где в высшей касте, по возрастающему рангу: пацаны, блатные, авторитеты и воры в законе. Пацаны их общее название и отличительный признак — способность и навык биться до последнего, за доминирование, власть над другими людьми, ради обладания властью и благами. Сильный и подлый — там почти всегда прав, мерзота сбивается в стаи, как на птичьем дворе, готовая заклевать всё отличное от них, неподлое и непредательское, под видом защиты мнимой чести и понятий права на преступление, у преступного мира. Подставить, подавить, выжечь, чтобы никто кроме поддерживающих преступность, АУЕ или режим — не был в авторитете.
Отсюда огромное количество сломанных чудовищным психическим и физическим подавлением личностей, отказавшихся от отстаивания собственного достоинства и сопротивления, так называемых чертей или шкварных, так или иначе опущенных, или опустившихся по воле, или в
соответствующих искусственных условиях по желанию садистов. Среди жертв огромное количество просто добродушных людей, не обученных вовремя физическим и психологическим приёмам защиты. Они были беззащитны и противоположны преступному, человеконенавистническому сообществу.
Здесь очевидна примитивная духовно-магическая, антихристианская, антивоинская, а значит и антирусская сторона тюремной религии:
Бесконечное право на господство и угнетение, у пацана, например дебила-гопника, бойца-психопата, их стаи, под руководством более бездушных, хитрых, подлых, матёрых урок.
Ограниченные подавляемые права разобщённых мужиков.
Полное безправие низшей касты, попасть в которую может всякий, обычно по извращённой чужой воле, с помощью обмана, насилия, магически-ритуальных обрядов, и главное фанатичной веры в безвозвратно иное состояние жертв, например облитых мочой, поздоровавшихся с опущенным, пообщавшимися на равных, пользовавшимися одними с ним предметами, особенно сигаретами и едой, мобильником, там сотни вариантов.
Правда очень ограничена в своих возможностях, даже говорить правду.
Мерзота никогда не признает и не допустит мнения, что она не права в своём представлении о своей избранности, исключительности и вседозволенности, в правиле: слабого, а также честного, умного, доброго, доверяющего — предай и падающего подтолкни, обесцень, оклевещи, оскорби, ударь, ограбь, покалечь, изнасилуй, убей. И будь верен своей банде и этим деструктивно-сектантским понятиям.
Получается, что для мужика, если хочешь выжить в тюрьмах — не лезь делить с уголовниками власть, работай, помалкивай, если тебя лично не касается, но делай своё, защищай себя. И не упусти возможность сказать правду в решающий момент, объединить усилия, быть со своими
мужиками. И мужик сказал — мужик сделал.