[ — Две cилы]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
У товарища Иванова было такое чувство, словно на его голову свалился целый небосвод с Большой Медведицей включительно. Уже пожар охотничьего клуба оставил в его душе какой-то неприятный осадок. До этого пожара было так просто поехать на охоту, заказать Степанычу штуки четыре-пять уток или рябчиков, забраться в развалины часовенки, достать свою книгу Страшного Суда, записывать, перелистывать, припоминать, комбинировать и соображать. Теперь всё это несколько осложнялось. Конечно, можно бы просто взять машину и поехать на охоту вполне самостоятельно, но товарищ Иванов знал, что данное учреждение очень не любит, когда его сотрудники предаются одиночеству, они уходят из-под той взаимной слежки, которая составляла альфу и омегу внутренних отношений сотоварищей по работе. Товарищ же Иванов во всем старался соблюсти и сохранить полную прозрачность. Поэтому он позвонил в секретариат товарища Медведева и попросил об аудиенции.
Товарищ Медведев сидел в том же кабинете, такой же грузный, как всегда, но теперь какой-то обрюзгший, осунувшийся, позеленевший.
– Вам что? – рявкнул он лаконически.
– Позвольте доложить, товарищ Медведев?
– Жарьте.
Сесть он товарищу Иванову не предложил. Стоя почти навытяжку перед столом, товарищ Иванов начал:
– Так что, принимая во внимание создавшуюся конструкцию всех привходящих обстоятельств…
– Короче! – прервал его Медведев. – Что это вы столбом стоите, глаза мозолите? Садитесь!
Иванов присел на край кресла. Выражение его лица было, как и всегда, кукольно-наивное и баранье-прозрачное. Медведев кинул взгляд на это лицо: “Ну, теперь-то ты уж меня своей бараниной не проведёшь”, – подумал он.
– Так что, товарищ Медведев, у меня по поводу этого пожара есть свои соображения…
– И у меня есть. И у Бермана есть. А толку нет.
– Точно так, – утвердительно кивнул головой товарищ Иванов.
Медведев не сразу сообразил, к чему именно относится подтверждение товарища Иванова, к тому факту, что у Медведева и Бермана действительно тоже есть соображения или к тому обстоятельству, что из этих соображений, действительно, никакого толку нет.
– Ну? – сказал он рыкающим тоном.
– Я так полагаю, товарищ Медведев, что ключ ко всем этим происшествиям находится на территории заповедника.
– Это я и без вас знаю.
Товарищ Иванов снова утвердительно кивнул головой.
– Дело заключается в том, что я этот заповедник знаю досконально, охотился там года три. Там бесконечность всяких щелей, дыр, пещер…
– На три человека и шесть коней?
– На целый эскадрон, товарищ Медведев.
– Ого! – Медведев поднял брови, – даже на целый эскадрон?
– Точно так, товарищ Медведев, – даже и на целый эскадрон.
– Ну, если на целый эскадрон, то мои чалдоны найдут.
– Никак нет, товарищ Медведев.
– Почему это нет?
– Так что по той простейшей причине, что никто из них сюда не вернётся.
Медведев даже повернулся на своем кресле.
– То есть, почему это не вернётся?
– Так что, товарищ Медведев, совершенно просто, всем этим старателям, контрабандистам и прочим выдали продовольствие и оружие, зачем им, спрашивается, возвращаться?
– Ну, это вы уж чушь порете! – сказал Медведев раздраженно. – Если вы для такой чуши пришли ко мне, лучше было не приходить.
Медведев был раздражён до крайности. И, главным образом, потому, что из всей этой сотни чалдонов (фактически их, впрочем, было только тридцать семь), действительно, до сих пор не вернулся ни один человек, а шёл уже четвертый день. Из нескольких сотен захваченных при таёжной облаве старателей, промышленников, охотников, контрабандистов было отобрано тридцать семь человек, которые по самым разнообразным причинам казались наиболее надёжными. Им дали хлеба, сала, колбасы, сахару, чаю, по винтовке и полусотне патронов, и они пока что исчезли совершенно бесследно. Тяжкие предчувствия давно уже грызли Медведева, и вот тут приходит эта чёртова кукла и, собственно говоря, заявляет, что он, Медведев, опростоволосился, как самый последний дурак.
– Чепуха! – ещё раз сказал товарищ Медведев.
– Никак нет, – возразил товарищ Иванов, и кукольно-невинное баранье-прозрачное выражение его лица на один, только на один момент, сменилось чем-то иным, Медведев не успел разглядеть, чем именно.
– Никак нет, – повторил товарищ Иванов ещё раз. – Продовольствие у них есть. Оружие у них есть. Один из ста имеет шансы на фунт золота, шанс – один из ста. На Саянах у любого из них шансов гораздо больше. Кроме того, говоря во внутрипартийном порядке, можно утверждать, что наше ведомство не…
– Знаю, что “не”. Дальше!
– Словом, на их месте я бы не вернулся.
– Дальше!
– Так что, разрешите мне отлучиться в этот заповедник. До Пескова я доеду на машине, а потом пешком. Если эти чалдоны ещё там в засаде, то кто-то из них меня окликнет. – Товарищ Иванов при этом пожал плечами и добавил:
– Но это, конечно, совершенно неправдоподобно.
– Что неправдоподобно? Что они вас окликнут?
– Никак нет. Что они ещё там. Полагаю, что за три дня они километров по двести сделали.
Товарищ Медведев посмотрел на товарища Иванова с почти нескрываемой злобой. Конечно, эта чёртова кукла права, как это ни он, ни даже Берман, в сумятице последних дней, не сообразили такой простой вещи. Теперь ищи ветра в поле.
– Что же вы раньше об этом не сказали?
– Как же я мог, товарищ Медведев? Если приказ исходил от товарища Бермана, то в порядке служебной дисциплины…
Это был очень тонкий намёк. Приказ, собственно, исходил от него, Медведева, но Ивановский намёк мог быть понят как база их возможного союза против Бермана. Приказ был подписан Берманом… Официально ответственность лежала на нём. Впрочем, Медведев достаточно хорошо знал, что значит официальная безответственность. Но с этой чёртовой куклой стоит иметь дело. Кто его знает?
Товарищ Медведев взял блокнот.
– Вот вам записка на машину.
– Будьте добры, товарищ Медведев, ещё на автомат, на сотню патронов и на продовольствие дней на пять.
Медведев включил в записку всё требуемое.
– Я надеюсь, товарищ Медведев, что я что-то найду. Гарантировать, конечно…
– Но только вот что, товарищ майор… – Медведев промолчал несколько секунд, видимо, что то обдумывая. – Лучше подождите ещё дня два. Тут такое делается…
– Слушаюсь, – коротко ответил Иванов.