#2001177

Итак, генерал Власов… Но надо понимать, что словосочетание «генерал Власов» не совсем точное. Дело в том, что генералом он был в Красной Армии, а вот у немцев он генералом практически не был. С лета 1942 года, когда Власов попал в плен и стал сотрудничать с немцами, до января 1945 года, когда он связался с Гиммлером и был поставлен во главе реальных войск, Андрей Андреич был скорее «свадебным генералом» или, если сказать современным языком, «рекламным лицом компании». Т.к. тема щепетильная, постараюсь написать об этом без эмоций, основываясь на фактах.
12 июля 1942 года А.А. Власов попал в плен. В последующие дни начались допросы. [8] По Женевской конвенции, Андрей Андреевич обязан был рассказать только о некоторых вещах — имя, звание, наименование воинской части. Остальные сведения пленный сообщать был не обязан, а вырывать эти сведения силой конвенция запрещала. [29] Правда немцы, подписавшие конвенцию и обязанные её соблюдать в любых случаях, даже в отношении стран её неподписавших, на восточном фронте не соблюдали эти правила. С другой стороны Андрей Андреевич без всяких пыток подробно и честно рассказал о своих действиях по руководству 2-й ударной армией, составе всего Волховского фронта. Кроме этого, он рассказал о контингенте подразделений Красной Армии, новых формированиях и районах этих формирований; были затронуты вопросы военной промышленности СССР, новое оружие и даже иностранные поставки по ленд-лизу. Были заданы и щепетильные вопросы, касаемо информации об известные советских военачальниках, об отношении в СССР к семьям перебежчиков, на которые он также ответил. [8]

20 июля, после подробных допросов, Власов очутился в Виннице в лагере для советских военнопленных высокого ранга, которыми интересовалась немецкая разведка. Там велась работа по моральному разложению пленных и склонению их к сотрудничеству. Сотрудниками лагеря были прибалтийские и русские немцы-белоэмигранты. [8] Власов сразу приметился немцам – он был самым высокопоставленным советским человеком, согласившимся сотрудничать.

Немцы с самого начала хотели использовать для пропаганды какое-нибудь высокопоставленное советское лицо, особенно, если бы оно добровольно согласиться сотрудничать. Подарком судьбы был командир батареи старший лейтенант Яков Джугашвили, сын Сталина, попавший в плен уже в июле 1941 года. Немецкие «пиарщики» набросились на него сразу же: 15 июля он был признан пропавшим без вести советской стороной; 18 июля его допрашивали немцы у командующего авиацией 4-й армии и фотографировали, а уже 19 июля от его имени было написано фальшивое письмо отцу. [8]

Сотрудничать с немцами, несмотря на угрозы и шантаж, Яков отказался наотрез, однако немецкие «пиарщики» стали подделывать его почерк и стиль письма для использования в пропаганде, будто бы Яков сам перебежал к немцам и советовал это другим красноармейцам. Его фотоснимки были использованы с помощью фотомонтажа в пропагандистских листовках – специалисты центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства РФ установили, что из 11 немецких фотоматериалов 7 являются фото и типографской репродукцией, на 8 снимках установлено наличие ретуши изображения, 3 изготовлены путём фотомонтажа. На одной фотографии даже было выявлено наличие применения зеркального изображения. [8]