В Гродековском лагере Ефима Прокопьевича дважды допросили сотрудники Управления контрразведки «СМЕРШ» Приморского военного округа: 23 октября — майор П.Д. Петрухин, 29 ноября 1945 г. — старший лейтенант Кузнецов. На допросах Березовский не юлил, не отнекивался, не скрывал своего непримиримого отношения к коммунистам. На прямой вопрос следователя, остался ли он противником советской власти до настоящего времени, ответил: «Да. Будучи монархистом по убеждениям, считаю монархию, которая руководствуется при управлении Божьей Правдой и во главе которой стоит Царь самодержавный, помазанник Божий, я этот строй считаю более совершенным строем. Я и по сей день остаюсь сторонником своих монархических убеждений и советский строй считаю менее совершенным и приемлемым в силу моих монархических убеждений. Коммунистическую идеологию не разделяю».
Следствием допросов стала справка, подписанная 14 декабря 1945 г. начальником Управления контрразведки «СМЕРШ» Приморского военного округа генерал-лейтенантом Д. Мельниковым.
В этой справке в вину Е.П. Березовскому ставилось следующее:
• он арестовывался советской властью в 1918 г.,
• служил в Сибирском казачьем войске,
• в 1918 – 1920 гг. исполнял обязанности войскового атамана Сибирского казачьего войска,
• при Колчаке был членом Государственного экономического совещания,
• бежал от советской власти заграницу,
• активно участвовал в организации Союза казаков,
• активно участвовал в издании контрреволюционных журналов,
• распространял антисоветскую литературу.
В справке был сделан вывод: задержанного Е.П. Березовского, с материалами следствия, направить в лагерь НКВД СССР.
Из Гродеково по Транссибирской железнодорожной магистрали Ефима Прокопьевича перевезли в город Тавда на востоке Свердловской области, а именно: в 6-е отделение Востурлага (Восточно-Уральский лагерь). Когда у Отдела контрразведки Уральского военного округа в Свердловске «дошли руки», в отношении «задержанного» Е.П. Березовского было возбуждено уголовное дело. 9 сентября 1946 г. в Востурлаге его «арестовали» (на этот раз никаких личных вещей при нем не оказалось) и отправили из Тавды в Свердловск: в тюрьму № 1 Управления МВД по Свердловской области.
В свердловской тюрьме 10 октября 1946 г. Березовскому было предъявлено обвинение по статьям 58-2, 58-4, 58-10 часть 2-я, 58-11 Уголовного кодекса РСФСР. Там же 16 октября 1946 г. при медицинском освидетельствовании у него были обнаружены «суставный ревматизм, артериосклероз, значительное притупление слуха и общая старческая слабость». Вывод медиков гласил: «Годен к легкому физическому труду».
В ожидании приговора Березовского перечислили на содержание за Особым совещанием и в ноябре этапировали в г. Нижняя Тура (на западе Свердловской области): в тюрьму № 2 Управления МВД по Свердловской области.
4 декабря 1946 г. находившееся в Москве Особое совещание при Министерстве государственной безопасности СССР постановило заключить 76-летнего Е.П. Березовского «за участие в антисоветской эмигрантской организации и антисоветскую агитацию» в исправительно -трудовой лагерь сроком на десять лет, считая срок с 24 августа 1945 года.
После приговора по персональному наряду ГУЛАГа Е.П. Березовского из Нижней Туры направили в Усольлаг МВД: Усольский лагерь с центром в городе Усолье Пермской области. В Усольлаге заключенные работали на шахтах.
Последние три с лишним года своей жизни Ефим Прокопьевич провел в особом лагере Минлага, куда прибыл 15 октября 1949 г. из Усольлага.
Минлаг — это Минеральный лагерь МВД в Коми АССР. Пика в своем развитии Минлаг достиг в 1951 г., когда в его лагерных отделениях и пунктах насчитывалось в общей сложности 28 тысяч заключенных, почти половина которых была осуждена по политическим статьям.
Особый лагерь Минлага (или лагерь № 1, или лагерный пункт № 1 Минерального ИТЛ) находился в поселке Абезь и являлся «лагерем инвалидов», т.к. в него со всей страны, со всей системы ГУЛАГа, свозили инвалидов и неизлечимо больных заключенных. Если учесть, что поселок Абезь находится в приполярной зоне, в тундре, где исключительно суровый климат: лето очень короткое, а зимой морозы в сорок и более градусов, сильные ветры, пурги, долгие полярные ночи, — то становится понятно, что «доходяг» собирали туда не для лечения. Климат, нехватка топлива, питьевой воды, теплой одежды, непосильный труд, голодный паек, цинга, антисанитария переполненных бараков, плохое медицинское обслуживание, — все это имело следствием необычайно высокую смертность. Заключенные прозвали особый лагерь Минлага в Абези «крематорием», «из этой ледяной каторги возвращались не-многие».
Итог стал закономерен. 6 февраля 1953 года, не дожив, без малого, месяца до смерти И.В. Джугашвили (Сталина), 83-летний Ефим Прокопьевич Березовский скончался от «декомпенсации болезненно измененного сердца». Похоронили его на кладбище поселка Абезь Интинского района КомиАССР, как и прочих зэков, в «номерной могиле» (№ Т-23).
В мае 1989 г. Е.П. Березовский был полностью реабилитирован как незаконно осужденный.
Итак, перед нами достаточно типичная судьба русского офицера и казака.
Е.П. Березовский получил прекрасное общее и военное образование, уверенно шел по служебной лестнице, был ярким представителем провинциальной военно-административной элиты и, не проиграй белые Гражданскую войну, несомненно, дослужился бы до генеральского чина.
Будучи опытным управленцем и имея широкий кругозор, Ефим Прокопьевич выступал против революционной ломки России, считая более уместным и продуктивным проведение комплекса постепенных умеренных реформ с сохранением конституционной монархии. Как искренний патриот России Березовский на все политические проблемы смотрел с точки зрения национальных интересов Родины и русского народа. Свое кредо он выразил в сентябре 1918 г. на Государственном совещании в Уфе следующими словами: «Прежде всего — Россия. Прежде всего — государственность. Только в независимой России при могучем государственном аппарате народ сможет устроить счастливую жизнь для себя».
Е.П. Березовский имел твердые убеждения, независимые взгляды, не боялся и умел отстаивать свою точку зрения пред сильными мира сего. Весной 1919 г. при обсуждении под председательством Верховного Правителя проекта «Грамоты Российского правительства казачьим войскам» он смело спорил с большинством участников совещания и с самим адмиралом А.В. Колчаком, настойчиво требуя убрать из проекта «указание на неприкосновенность казачьих земель», т.к. такое сословно-эгоистическое положение может ущемить общенародные, государственные интересы.
Как профессионально подготовленный, очень опытный и трезвомыслящий деятель Березовский мог принести большую пользу своей стране, но вместо этого почти полтора десятилетия своей творческой зрелости занимался в эмиграции тем, что на мельнице принимал зерно, продавал муку, подсчитывал приход-расход. И он, в отличие от сотен тысяч других белоэмигрантов, еще не плохо устроился.
Есть куда более поразительные примеры, показывающие, какого интеллектуального и духовного потенциала лишилась Россия в результате победы большевиков. Так, выпускник Лазаревского института восточных языков и историко-филологического факультета Новороссийского университета В.К. Абданк-Коссовский (1885 – 1962), после мобилизации направленный в военное училище, дослужился за Великую и Гражданскую войны до чина полковника. Уйдя с Русской армией генерала барона П.Н. Врангеля из Крыма в эмиграцию, Абданк-Коссовский два года добывал цинковую руду на руднике в Тунисе, потом был чернорабочим в Париже. Вершины его эмигрантской карьеры — водитель такси и конторский служащий. И это при великолепном знании 14 иностранных языков!.. Отдушиной для парижского таксиста и конторщика стала научная публицистика. Перу Владимира Конкордовича Абданк-Коссовского принадлежат сотни статей и очерков, опубликованных в белоэмигрантских периодических изданиях и написанных в свободное от основной работы время.
Русской диаспоре в Париже повезло. Она в отличие от Харбина не попала в сферу советского влияния и избежала массовых репрессий. Тысячи же русских харбинцев, и в их числе Ефим Прокопьевич Березовский, поплатились за свое былое, 25-летней давности, сопротивление советской власти и за свое сохранявшееся инакомыслие.
Автор: Шулдяков В.А.