#2102107

Андрей Николаевич, являетесь ли вы сторонником принципа «raison d’etat»?
То есть способны ли вы пойти вразрез со своими убеждениями области теории, если практика потребует иных решений?
(например, социализма в экономике или союза с «муслимскими» Ираном и Сирией против «белых США»)
И считаете ли вы, что критерием истинности любой идеологии или религии является ее полезность в кратко- и долгосрочной перспективе для интересов русского народа?
То есть «не народ ради традиции, а традиция ради народа».

Сложный вопрос. Жизнь всегда сложнее любых теорий. Что такое «социализм в экономике», я представить могу только по советским временам. Не приведи Господь. Национализм в экономике куда как продуктивнее — срезать пласт ворья и освободить малый и средний бизнес от чиновничьего рэкета. И даже с такими незатейливыми мерами будет колоссальный рывок. Союз с Ираном и Сирией вполне пригоден при условии, что «муслимам» в России будет менее уютно, чем у союзников. Если «белые» хотят нас стереть с лица земли, а «муслимы» им мешают, то тут выбора с кем союзничать нет.
Если интересы понимать шире, чем содержимое кармана, то полезность идеологии для таких интересов — безусловный критерий. Какого-то просто исчислимого и универсального критерия нет. Но есть показатели успешности: изменение численности населения, продолжительности жизни, объемов производства (в штуках) и так далее. Все довольно просто — регулирование под динамику индикаторов. Либеральные экономисты пудрят людям мозги, как будто макроэкономика принципиально отличается от простого ведения семейного хозяйства. Если отличается, то это как раз показатель неэффективности — слишком много паразитов и воров присасываются к элементарному акту производства-потребления.
Вопрос о традиции внешне прост, внутренне — сложен. Можно ли рассматривать народ отдельно от традиции? Я полагаю, что нет. Если отделять, есть соблазн начать придумывать «более эффективный» народ вместо существующего. Советский народ или россиянский народ. Вместе с тем, в традиции могут возникать тормозящие развитие факторы, и тут надо с осторожностью их трансформировать. Традиция ведь развивается, а утверждение традиции в современном Большом Стиле — это и есть формирование нация. Важно, чтобы это был национальный стиль. Безотносительно к оценкам идеологии и политики, в гитлеровской Германии Большой Стиль имел национальную природу (увы, в некоторых аспектах губительную), в СССР Большой Стиль тоже был, но с традицией он не был связан (тоже, увы).
Я бы сказал так: традиция народа, превращающая его в нацию. Можно сказать, что это синтез двух оппозиций: традиция для народа или народ для традиции.