- В этой теме 91 ответ, 16 участников, последнее обновление 8 лет назад сделано
.
-
Сообщения
-
[FONT=»Arial Black»]Бандитка[/FONT]
Я вёл расстреливать бандитку.
Она пощады не просила.
Смотрела гордо и сердито.
Платок от боли закусила.
Потом сказала: “Слушай, хлопец,
Я всё равно от пули сгину.
Дай перед тем, как будешь хлопать,
Дай поглядеть на Украину.
На Украине кони скачут
Под стягом с именем Бандеры.
На Украине ружья прячут,
На Украине ищут веры.
Кипит зелёная горилка
В белёных хатах под Березно,
И пьяным москалям с ухмылкой
В затылки тычутся обрезы.
Пора пограбить печенегам!
Пора поплакать русским бабам!
Довольно украинским хлебом
Кормиться москалям и швабам!
Им не жиреть на нашем сале
И нашей водкой не обпиться!
Ещё не начисто вписали
Хохлов в Россию летописцы!
Пускай уздечкой, как монистом,
Позвякает бульбаш по полю!
Нехай як хочут коммунисты
В своей Руси будуют волю…
Придуманы колхозы ими
Для ротозея и растяпы.
Нам всё равно на Украине,
НКВД или гестапо”.
И я сказал: “Пошли, гадюка,
Получишь то, что заслужила.
Не ты ль вчера ножом без звука
Дружка навеки уложила.
Таких, как ты, полно по свету,
Таких, как он, на свете мало.
Так помирать тебе в кювете,
Не ожидая трибунала”.
Мы шли. А поле было дико.
В дубраве птица голосила.
Я вёл расстреливать бандитку.
Она пощады не просила.[FONT=»Arial Black»]МАГДА ГЕББЕЛЬС
[/FONT]
30 апреля 1945 года, после того, как доктор Хаазе сделал ее детям уколы морфия,
Магда дала каждому ребенку цианистого калия из ложечки.
Такой укол для малышей —
Как для солдат в аду траншей,
Где честной гибели страшней
Спасенья подлый страх.
А эта ложка для питья,
Она тогда нужна, дитя,
Когда кошмарней небытья
Быть у врага в руках.Свернувшись крохотным клубком,
Заснешь ты безмятежным сном,
С опасностями незнаком,
Не для тебя они.
Теперь ты можешь отдохнуть,
Не потревоженный ничуть,
Как спал в мою уткнувшись грудь,
Так сызнова засни.Ты видишь: острая игла
В шприц все, что надо, набрала,
Не покориться силам зла
Тебе поможет врач.
Как нянька, я в тиши ночной
Страдала за тебя душой.
Мой мальчик, ты уже большой,
Не бойся и не плачь.Мощь в ампуле заключена,
По жилам потечет она,
Чтобы в объятьях сладких сна
Ты стал непобедим.
И этот крохотный укол
Позволит встать наперекор
Твоей судьбе и дать отпор
Сомнениям любым.Таблетку в ложке раздавлю
И волю детскую твою
Я закалю и укреплю,
Чтоб жадность, ложь и грех
Тебе не предъявили счет.
По жилам зелье потечет,
От подлости убережет,
От компромиссов всех.В той сыворотке сила есть,
Ты все сумеешь с нею снесть
И совесть сохранишь и честь,
И веру сохранишь.
Отведай снадобье. Ты с ним
Останешься неколебим,
Кристально чист и мной любим,
Мой мальчик, мой малыш.Ты ротик сжал, скорей раскрой!
Вот это ложка, птенчик мой,
С твоей последнею едой.
И это не каприз.
Ты должен выпить и понять,
Что лишь твои отец и мать
Вождя сумели не предать,
Когда все отреклись.Когда безумствовал испуг
И все преобразилось вдруг
И недругом стал прежний друг,
Изменой обуян,
А вождь со шлюхой заперся,
Сквозь дверь сказав: к нему нельзя…
И я рыдала, голося,
Но принял он циан.Мой милый, шире рот раскрой,
Все звуки отомрут с тобой
И глас вождя средь гробовой
Услышишь тишины.
Чтоб сделать первый в жизни вздох,
Ты получил от нас шлепок…
Но «Аз воздам» — сказал нам Бог,
И мы обречены.Ты слушало меня, дитя,
Как наша нация — вождя.
Он твердым был, ее ведя
На муки и на смерть.
Ты станешь чище образца,
Фронтовика и храбреца,
В снегах который до конца
Сумел все претерпеть.Не думай о своей судьбе
И о непройденной тропе,
Ты словно памятник себе,
Ты весь восторг, порыв,
Ты словно в горельефе фриз,
Где в братстве храбрецы сошлись,
Которых вождь наш поднял ввысь,
Бессмертьем одарив.Руки кормящей не укусишь,
Не испугаешься, не струсишь,
Отступничества не допустишь,
Мой мальчик, никогда.
В своей постельке, как в святыне,
Непобедимее твердыни
Ты будешь, и тебе отныне
Не причинят вреда.
Особенно, когда гибнет страна и нация?
Когда гибнет страна, гораздо актуальнее колбаса и другие продукты.
Крестоносец, ты поясни какой смысл ты вкладываешь в определение «фашистская».
Ну видимо такой:
Я помню, в глупом детстве
любил я быть «фашистом»
другие: «Чур, мы русские!»
а я: «Чур, я фашист!»…
Мы зиму очень ждали:
«Когда ж она наступит!?»
и принесёт оружье,
холодное оружье:
«Два попаданья – ранен,
а если три – убит!»…
Всегда был бой неравным,
я отступал частенько,
мне вслед летели крики:
«Сдавайся, фриц проклятый!»
Но нет, я не сдавался:
«Хайль Гитлер! Хэндэ хох!»…Ну видимо такой:
Я помню, в глупом детстве
любил я быть «фашистом»
другие: «Чур, мы русские!»
а я: «Чур, я фашист!»… и т.д.По моему это какой-то детский стишок. Но, даже в этом случае, я понял так, что бы в тексте обязательно было «фашист» или «фашистский»? Только тогда поэзия считается фашистской?
Во-первых, я говорил про реальность от души, а не про кино или концерты, которые устраивали нам продвинутые коммунисты, дуря нас, советской пропагандой и еврейскими артистами, прежде всего для того, чтобы очухавшиеся бойцы, не вставили им штык в зад!
Ты про Розенбаума, что ли? Когда я был, ни его, ни Кобзона ещё не привозили. Потом только их возить начали. А вот песни баграмского «Каскада» на кассетах — отлично помню.
А вот можно сказать тоже фашистская поэзия от бендеровцев! (только других прошу без истерик)
А чего истерить-то — отличные стихи.
[B]Мы[/B]
(Владислава Цепеш)
Мы пришли на свой риск и страх.
Мы за правду бросались грудью.
Нас столетьями жгли в кострах.
В нас стреляли из всех орудий.Через горы эпох и лет,
Сквозь вражды и презренья волны
Мы несли наш победный свет,
Нашу правду мечей и молний.Человечества новый бог,
Демократия – мать упадка.
Кто не сдался еще, не сдох –
Призываем к великой схватке!Мы, полярных небес сыны,
Растоптавшие в грязь «кориться».
Мы для новой грядем войны.
Ницшеанская сталь – арийцы.И в огне задрожит земля,
И от взрывов качнутся горы.
Мы придем, чтобы их стрелять –
Злых и праведных без разбору.Нищих духом, любивших смерть –
На костре их родится вера.
Наше знамя – металл и смерч.
Наша воля – восход Империй.Мы пришли на свой риск и страх.
Мы пьяны не вином, а кровью.
Демократию, рабство – в прах.
Возрождается культ героя.Так пускай же грядет война!
Так пускай же наш дух проснется!
И Империя будет – нам,
И Арийское наше Солнце.Чем плоха и название тоже «Мы» как у Коли Майорова…
[B] Мы[/B]
Это время
трудновато для пера.
(Маяковский)Есть в голосе моём звучание металла.
Я в жизнь вошёл тяжёлым и прямым.
Не всё умрёт. Не всё войдёт в каталог.
Но только пусть под именем моим
Потомок различит в архивном хламе
Кусок горячей, верной нам земли,
Где мы прошли с обугленными ртами
И мужество, как знамя, пронесли.Мы жгли костры и вспять пускали реки.
Нам не хватало неба и воды.
Упрямой жизни в каждом человеке
Железом обозначены следы –
Так в нас запали прошлого приметы.
А как любили мы – спросите жён!
Пройдут века, и вам солгут портреты,
Где нашей жизни ход изображён.Мы были высоки, русоволосы.
Вы в книгах прочитаете, как миф,
О людях, что ушли, не долюбив,
Не докурив последней папиросы.
Когда б не бой, не вечные исканья
Крутых путей к последней высоте,
Мы б сохранились в бронзовых ваяньях,
В столбцах газет, в набросках на холсте.Но время шло. Меняли реки русла.
И жили мы, не тратя лишних слов,
Чтоб к вам прийти лишь в пересказах устных
Да в серой прозе наших дневников.
Мы брали пламя голыми руками.
Грудь раскрывали ветру. Из ковша
Тянули воду полными глотками
И в женщину влюблялись не спеша.И шли вперёд, и падали, и, еле
В обмотках грубых ноги волоча,
Мы видели, как женщины глядели
На нашего шального трубача.
А тот трубил, мир ни во что не ставя
(Ремень сползал с покатого плеча),
Он тоже дома женщину оставил,
Не оглянувшись даже сгоряча.
Был камень твёрд, уступы каменисты,
Почти со всех сторон окружены,
Глядели вверх – и небо стало чисто,
Как светлый лоб оставленной жены.Так я пишу. Пусть неточны слова,
И слог тяжёл, и выраженья грубы!
О нас прошла всесветная молва.
Нам жажда зноем выпрямила губы.Мир, как окно, для воздуха распахнут
Он нами пройден, пройден до конца,
И хорошо, что руки наши пахнут
Угрюмой песней верного свинца.И как бы ни давили память годы,
Нас не забудут потому вовек,
Что, всей планете делая погоду,
Мы в плоть одели слово «Человек»!Николай Майоров
А теперь давай сравним и какую ты лично будешь петь?! Вот это и есть разница…
Вообще-то стихи читают, а не поют. Так вот, читать буду оба стиха, потому, что мне оба нравятся. Правда, Майорова я и раньше знал и всегда считал, что нам вполне подходит. Только твой вариант «Мы» Майорова, не полный. Там есть ещё одно четверостишие:
Пусть помнят те, которых мы не знаем:
Нам страх и подлость были не к лицу.
Мы пили жизнь до дна. И умирали
За эту жизнь не кланяясь свинцу.А теперь придётся и второй учить
А вот можно сказать тоже фашистская поэзия от бендеровцев! (только других прошу без истерик)
Мы
(Владислава Цепеш)
Ещё один забавный факт неукраинства украинцев. И так Цепеш и или Тепеш. В переводе с молдавского сажатель. Одно из прозвищ Влада III Басараба, или Дракулы. Зачем эта дурочка взяла такой псевдоним , явно не зная ни биографию, ни деятельность князя?
Eдиницa!
Кому она нужна?!
Голос единицы
тоньше писка.
Кто ее услышит? —
Разве жена!
И то
если не на базаре,
а близко.
Партия —
это
единый ураган,
из голосов cnpeccoвaнный
тихих и тонких,
от него
лoпaются
yкpeплeния врага,
как в канонаду
от пушек
перепонки.
Плохо человеку,
когда он один.
Горе одному,
один не воин —
каждый дюжий
ему господин,
и даже слабые,
если двое.
А если
в партию
сгрудились малые —
сдайся, враг,
замри
и ляг!
Партия —
рука миллионопалая,
сжатая
в один
громящий кулак.
Единица — вздор,
единица — ноль,
один —
даже если
очень важный —
не подымет
простое
пятивершковое бревно,
тем более
дом пятиэтажный.
Партия —
это
миллионов плечи,
друг к другу
прижатые туго.:smeh::smeh::smeh:Ещё один забавный факт неукраинства украинцев. И так Цепеш и или Тепеш. В переводе с молдавского сажатель. Одно из прозвищ Влада III Басараба, или Дракулы. Зачем эта дурочка взяла такой псевдоним , явно не зная ни биографию, ни деятельность князя? [IMG]http://www.ljplus.ru/img4/t/k/tka4_enko/drakula.jpeg[/IMG]
А что не так в его деятельности?
Партия —
это
миллионов плечи,
друг к другу
прижатые туго.:smeh::smeh::smeh:Отличные стихи о Партии. Думаю, что и нам неплохо бы взять их на вооружение. Только, вот незадача, там ведь ещё продолжение есть. Ладно, вот с этим:
Партия —
[INDENT][INDENT]бессмертие нашего дела.[/INDENT][/INDENT]
[INDENT]Партия — единственное,[/INDENT]
[INDENT][INDENT]что мне не изменит.[/INDENT][/INDENT]
[INDENT]Сегодня приказчик,[/INDENT]
[INDENT][INDENT]а завтра[/INDENT][/INDENT]
[INDENT][INDENT]царства стираю в карте я.[/INDENT][/INDENT]
Мозг класса,
[INDENT]дело класса,[/INDENT]
[INDENT][INDENT]сила класса,[/INDENT][/INDENT]
[INDENT][INDENT]слава класса -[/INDENT][/INDENT]
[INDENT][INDENT][INDENT] вот что такое партия.[/INDENT][/INDENT][/INDENT]Ещё можно согласиться если убрать классовый мотив. И после слов:
Сегодня приказчик,
[INDENT]а завтра[/INDENT]
[INDENT]царства стираю в карте я.[/INDENT]Сразу пустить:
[INDENT]вот что такое партия.[/INDENT]
размер от этого не нарушится, а нам более приемлемо
Но, что делать вот с этим:
Партия и Ленин —
близнецы-братья
кто более
матери-истории ценен?
Мы говорим Ленин,
подразумеваем —
партия,
мы говорим
партия,
подразумеваем —
Ленин.А что не так в его деятельности?
Да всё так. Но зачем галицаям нужно Владуцено имя? Так они скоро перестанут быть укропитеками и будут румынами, как и уонисты.
Но, что делать вот с этим:
Я специально дал, без этого.:smeh::smeh::smeh:Что бы разные типа экспертов, поняли , что фашизм это единство. Я молодняку это тект показывал, а потом ржал, когда они мне говорили, что то классные фашисткие стихи.
- Для ответа в этой теме необходимо авторизоваться.