- В этой теме 12 ответов, 6 участников, последнее обновление 10 лет, 9 месяцев назад сделано
.
-
Сообщения
-
По старой традиции перед ( или после сразу я не помню) христианской Пасхой восточного обряда принято посещать могилы предков. Так получилось , что они разбросаны у меня по нескольким странам. Начал я с Украины. Где покоится один из дедов погиб в 1943( по версии ряда журналюг в прошлом еврей). Места красивые и диковатые. Кое где проехать можно только с помощью вездехода ( спасибо местным ребятам – Маричке и Сашку) и их чудо – УАЗу. Предлагаю посмотреть на красивые моменты. Вспомнить близких. На следующей неделе поеду к второму деду. Он лежит в России , под Волгоградом ( мл.л-т РККА). Потом в Венгрию к маме и в Одессу к сестре. Мир мал , если смотреть по местам вечного сна….
Покойся с миром
Родной дом. Пусто.
Маричка ( испанка по рождению. потомок тех из 1939) и Сашко ( местный)
Кровь и земля
Красота
Здесь отдыхать хорошо…А когда то воевали…
Начал я с Украины. Где покоится один из дедов погиб в 1943( по версии ряда журналюг в прошлом еврей). Места красивые и диковатые. Кое где проехать можно только с помощью вездехода ( спасибо местным ребятам – Маричке и Сашку) и их чудо – УАЗу. Предлагаю посмотреть на красивые моменты. Вспомнить близких. На следующей неделе поеду к второму деду. Он лежит в России , под Волгоградом ( мл.л-т РККА). Потом в Венгрию к маме и в Одессу к сестре. Мир мал , если смотреть по местам вечного сна….
Пирожок, тебе в тему, должно понравится.
Пишет зеленый пацанчик, хорошо пишет:Хочу Вам рассказать о своей поездке на «Вахту памяти». Знакомый меня пригласил и я с радость согласился. Вахту проводят 7 дней, я смог поехать на два.
Выезд был в Тверскую область, в район населённого пункта Погорелое Городище.
Приехало четыре отряда (один был из Самары, три из Москвы), больше 100 человек. В основном школьники. В первый день было обустройство и разведка местности на предмет раскопок. А с утра второго дня группы школьников и студентов стали убывать на раскопки. Кто-то уехал на Уазах, а кто-то пешком.В первый день я участвовал в разведке, во второй копали и вечером я уехал. Результат мне пока неизвестен, но старые бойцы отряда говорят, что на каждой вахте поднимают наших бойцов.
Всех найденных бойцов хоронят в братских могилах на Мемориале в Погорелом Городище. Сейчас там захоронено около 3,5 тыс. человек. Изначально в этом месте было погребено около 1000 человек. За 10 лет работы поисковых отрядов было захоронено ещё около 2500 человек.Поисковый труд очень тяжёлый, я сам не очень представлял, но когда сам всё это увидел, то проникся ещё большим уважением к поисковикам.
А теперь радостная новость этих дней Вахты. На Вахту приехал правнук бойца, найденного поисковиками. Приехал он из Севастополя со своей девушкой. Девушка в этой истории сыграла не мало важную роль по поиску останков бойца, она работает экскурсоводом на Мемориале 35-й батареи в г. Севастополе, по специальности историк. Так вот, её парень рассказ ей, что его прадед пропал безвести на этой батарее. По последним воспоминаниям однополчан его видели, как он зашёл в штольню батареи с раненым товарищем на руках и всё …
Парень рассказал эту историю своей девушке, а она решила начать поиск. Спустя время она обнаружила список умерших и захороненных одного из полевых госпиталей, в котором было указано место захоронения (51 могила, всего 166 человек). В этом списке был указан искомый человек, умер от газовой гангрены после тяжёлого ранения в бедро. Оказывается, он не пропал под Севастополем. Бойца эвакуировали на Кавказ, а затем он воевал в Тверской области и там умер от ран …
Девушка стала искать поисковиков с этого района, и нашла! Они к этому времени уже обнаружили эти захоронения и подняв бойцов перезахоронили их как безымянных, так как какой госпиталь стоял они определить не смогли. Парень и девушка приехали на Вахту. Вместе с ними приехала съёмочная группа НТВ (репортаж сказали, будет 2 мая в 19.00 в новостях НТВ). У погибшего бойца живой сын, ему 83 года, живёт Джанкое. Всю жизнь он думал, что батька пропал при обороне Севастополя …
У ребят берут интервью:Возложение венка на могилу прадеда …
Это санитарные блиндажи … до шоссе метров 70 … Тут умирали от ран наши бойцы …
А вот тут были захоронения … На фото командир поискового отряда рассказывает как поднимали бойцов …
И вот произошло чудо, счастье и удача! Сложив всю информацию от ребят из Севастополя и поискового отряда, получилось определить ВСЕХ, кто лежит в братской могиле! 166 человек «вернулись с той войны»! Теперь поисковики начинают искать родственников.
Низкий поклон всем поисковикам, удачи Вам и здоровья! Спасибо Вам![/quote]diversant186, Спасибо. Я вообще преклоняюсь перед теми кто Ищет тех воинов. Если есть рай , они все будут там.
[b]diversant186[/b], Спасибо. Я вообще преклоняюсь перед теми кто Ищет тех воинов. Если есть рай , они все будут там.
Вот как это происходило во время войны на оккупированной территории СССР в 1942 году:
рассказ
ЖИВУ ДУШУ НЕ УБЬЕШЬ!
Город медленно преодолевал тяжелую агонию. В этом городе, как и везде и всюду, «рабоче-крестьянская» власть перед бегством сожгла, взорвала и уничтожила склады с продовольствием, мельницы, фабрики, школы, электростанции, водопроводы и пр. Немецкие части, заняв этот большой город, попытались как-то наладить снабженiе населенiя. Учрежденная городская управа открыла столовыe и пекарни, но в столовых жители получали тарелку горячей воды-«супа» и ложку, и то не всегда, магарной каши (магара — растение, род проса, из которого делают веники, с мелкими, похожими на просо, семенами). Пекарни выдавали по 150-200 граммов магарнаго хлеба, размолотого с кожурой и непросеяннаго; хлеб этот рассыпался как песок и своей твердой кожурой обдирал кишки. Базар, хотя и не был запрещен, но продуктов на нем не было: иногда лишь за невероятный деньги можно было купить горсть ячменя или пару бураков. Прошедшая голодная и холодная зима унесла тысячи жертв. Однако, ни страшный голод, холод, ни бомбардировки, ни ужасающая развалины не погашали жажду жизни, желание видеть, куда пойдет Россия и что с ней будет.
В городе открылись две церкви: откуда-то нашлись священники, регенты, составились хоры и сестричества при храмах. Один священник, оказывается, был мелким советским служащим, и никто не знал об его прошлом, другой был сторожем. Регенты—один бывш. советский учи¬тель, другой — председатель заводского комитета крупной фабрики. Нашлись схороненные до поры до времени ризы и церковная утварь, а иконостасы были сделаны верующими в непостижимо короткий срок. Как-то сразу возроди¬лось благолепие службы и дивная, веками устоявшаяся напевность церковно-славянских песнопений. Церковная служба шла вопреки смрадной гонительнице — советской власти, 25 лет испепелявшей и отравлявшей душу людскую — народную. Несмотря на ужасы войны и неприятельскую оккупацию, иной, свежий ветер обдул людей; укрепил дух, переродил язык, мысли и даже вид людей.
Сердца, много лет задавленные и наглухо закрытые. теперь широко открывались и страстно рвались к Господу Богу с горячей и непосредственной молитвой. Не было ни одной службы, где бы народ не плакал, не рыдал, слезами омывая горечь прежней жизни, ужасы войны, разлуку с близкими и яркую радость свободной молитвы и душевного очищения.
Только что прошли праздники Пасхи. Впервые за четверть века люди свободно христосовались, поздравляли друг друга и широко, настежь открывали душу Великому Празднику Светлого Христова Воскресения, весне и жизни. Сияло весеннее солнце, обогревая людей, и люди копошились на огородах, вскапывали землю лопатками, сеяли, садили и, хотя голодали, но верили, что страдания уже кончаются. Откуда-то стали привозить мелкую рыбку-песчанку, твердую и костистую, но все же съедобную; перетирали ее с солью, отдирали жесткую чешую, а потом, тушили целыми сковородами и ели-пожирали проголодавшиеся, отощавшие, но уже ожившие и надеющиеся на новую жизнь!
Моя семья жила на одной из главных улиц в чудом уцелевшей малюсенькой кухоньке. Остальную часть квартиры разворотило снарядом, кухонька же с лесенкой осталась и мы переселились в нее, когда предыдущая наша квартира была бомбой разрушена до основания. Усталые после работы на огороде, мы крепко слали в утро второго дня Фоминой недели. В крепкий сон неожиданно стал врываться приглушенный гул голосов и шарканье по асфальту многих ног. Провалишься в сон и все отлетает, но снова уже настороженное сознание ловит те же непрекращающееся звуки с улицы. Сбросив остатки сна, прислушались: да, идут сотни — тысячи людей! Боже! неужели опять эвакуация, бегство, отступление, невзгоды еще худшие? Выбежали на улицу и окаменели: из конца в конец, по тротуарам и по середине улицы шли толпы, группы и одиночки с узелками и узлами. Заходило в сердце, лишились дара речи. Но это было недолго. Когда туман ушел из глаз, увидели, что люди не похожи на бегущих, или отступающих. Наоборот! Все были приодтеты по-праздничному, многие несли полевые тюльпаны, а узлы были уже не так велики.
— Бабушка, куда это народ-то идет? — не выдержал я.
Старая женщина, одетая в чистый салопчик, и покрытая черным платком, вместо ответа повернулась к старику, одетому в черную дореволюционную люстриновую пару:
— Вот видишь, Никанорыч, молодежь-от и не знает на какой праздник мы идем!
А потом, повернувшись к нам «молодежи» (каждому из нас уже было под 40 лет), светло посмотрела на нас и певуче проговорила:
— Голубчики мои, христосоваться идем, христосоваться с дорогими покойниками. Бог не велит забывать своих родителей, деточек и всех сродников!
Мы поклонились старичкам и пошли домой. На душе стало тихо, но щемила какая-то неясная грусть: за 25 лет мы перебывали во многих местах, потеряли связь с домом, с родительскими могилами, но в этом городе на кладбище у нас были схоронены наши безвременно умершие дети, и напоминание о старой традиции всколыхнуло нас. Приодевшись в некоторое подобие праздничной одежды, которую мы когда-то с трудом спасли из-под развалин нашей прежней квартиры, мы влились в людской лоток, направлявшийся к кладбищу.
От окраинной улицы, немного в гору, до кладбища шло шоссе. На протяжении полутора километра оно все было заполнено людьми. Безпрерывно из боковых улиц и переулков вливались новые людские ручейки. Это была какая-то еще невиданная демонстрация духа и глубокой привязанности к традиции. Как далека она была от официальных большевицких демонстраций, с казенными застывшими лицами, с тасканием портретов «вождей» и кумачовых тряпок, с скрытым хулиганством и руганью! В этот же вторник Фоминой недели люди шли неспеша, с открытыми и ясными лицами, шли семьи, пары и одиночки; вчерашние пионеры, комсомольцы и, возможно, коммунисты. Не было ни ругани, ни детского озорства, ни юно¬шеской лихости, которая проявлялась раньше лишь в отчаянной ругани. Дети шли взявшись за руки, или поддерживая под руки своих родителей.
С неизъяснимым чувством мы подошли к кладбищу: какая-то благоговейная озаренность осенила свыше и больших и малых, гармонируя с чудесным весенним днем, голубым и прозрачным, напоенным запаха¬ми ожившей земли и небесной музыкой жаворонков. Тысячи людей растекались по огромному кладбищу, и мы не узнали его: за исключением старых склепов и некоторых могил со сваленными памятниками и разрушенными оградами, остальные могилы точно помолодели; он были обложены дерном, камнями, побелены известкой, ослепительно сиявшей на солнце.
Сотни людей еще трудились над обкладкой могил и побелкой. Многие высаживали деревья и цветы, чистили дорожки, устраивали скамейки, чинили ограды. Но. большинство, устроив все это заранее, сидело вокруг дорогих могил, поминая их, христосуясь с ними. На могилах были поставлены темные куличики, крашеные яйца, пасхи, кутья. Незнакомые дружелюбно заговаривали, помогали друг другу украшать могилы, делились известкой, одалживали инструменты. Два священника с псаломщиками и хором едва успевали служить пасхальный литии. Мы и сотни других людей, вместе со священниками переходили от одной незнакомой могилы к другой и нена¬сытно слушали стройное пение, без устали вбирали такие знакомые, святые и никогда неувядаемые слова Воскресения: «Христос Воскресе из мертвых…» Мы вдыхали вместе с запахом молодой листвы ароматные струйки ладана, наши души и души пришедших незримо вмещали в себе встречу с почившими и Божию благодать… Никто не уставал, и все ярче и одухотвореннее светились лица и жадно тянулись продлить эти минуты и часы светлой радости и теплоты сердечной. Узорчатые длинные тени от молодых акаций, рябин и березок покрыли могилы, а мы все еще были на кладби¬ще: мы выходили за ворота кладбища и видели тот же людской поток, но уже двойной — один на кладбище, другой — с него; садились у могил наших дорогих деточек, вставали и шли христосоваться с чужими могилками, подпевали хору и снова шли к своим могилкам, к своим усопшим деткам. Нет, рыданий не было, но слез, чистых, беззвучных, про¬лито было много, они лились неудержимо, очищая заскорокузлые души, выжигая отраву пережитых лет. Не могу найти слов, чтобы описать состояние души и трепета в ней небесных голосов, той ясности и отрешенности от сует земных, какое было с нами и с тысячами людей, заполнивших кладбище.
Десять лет прошло с тех пор, однако мы не можем без душевного порыва и стихийно-возрожденную традицию, которая объединила людей, очистила сердца от накипи и начертала в них слово — «Христос». Душу живу — не убьешь!Петр СВЯТКИНЪ
diversant186, Спасибо. Я вообще преклоняюсь перед теми кто Ищет тех воинов. Если есть рай , они все будут там.
Я позднее про Демьяновский котел выложу, вот где жесть была.
К сожалению про него не пишут.
Я участвовал в сборе документов, работал с черными копателями для книги «Десантура»На Западе развёрнута кампания по демонизации советского солдата – победителя
Приближается 68-я годовщина Великой Победы – победы, добытой ценой миллионов жизней и миллионов искалеченных судеб советского народа. Десятки городов СССР были превращены в руины, сотни сёл и деревень — в пепелища. Из людей в концентрационных лагерях «добывали» биоматериал для «великой расы». Одних душили газом и превращали в прах, других угоняли в рабство, третьи умирали от голода. Горе людей, которые пережили ад той большой войны, поистине невосполнимо. И нет той соизмеримой подвигу советского народа благодарности, которую можно было бы воздать победителям – людям, остановившим кровожадную машину фашизма и нацизма.
На Западе развёрнута кампания по демонизации советского солдата – победителя
Но трепетное отношение к Великой Победе со стороны подавляющего большинства россиян (да и всех жителей бывшего Советского Союза и не только Союза) в последнее время вызывает странную реакцию у наших западных «партнёров». В течение ряда лет на Западе работает уникальная пропагандистская машина, плодами «креатива» которой является формирование у граждан «единой» Европы мнения о варварстве советских военнослужащих на территории Германии в последние месяцы войны – варварстве, которое противоречит всем мыслимым нормам европейской цивилизации.
Примечательно, что ряд средств массовой информации решили подхватить эту тему, «обнажая правду» о войне, которая, как оказалось, быстро стряпалась специалистами по начинке информационных бомб на том же Западе. Бомбы эти взрывали как в самой Европе, так и в России с одной единственной целью: принизить роль как самой Победы советского народа над нацистской Германией и её союзниками, так и роль советского солдата в освобождении европейских народов. Мол, как же так? Как же будет реагировать современный среднестатистический мегатолерантный и мегалиберальный европеец, если ему продолжат рассказывать о том, что самим фактом своего вполне безбедного существования он может быть обязан государству, которое в своё время избавило его предков и его страну от фашистской заразы. Ведь он не понимает, как могла страна, в которой «нарушались права человека» и «были проблемы с соблюдением прав сексуальных меньшинств», кого-то от чего-то освободить. Современное тщательно отдемократизированное европейское мышление не может состыковать понятие «Советский Союз» (а значит, и Россия) с понятием «свобода»… А вдруг кто-то всё же попытается провести такую стыковку?..
Нет! Так дело не пойдёт, — очевидно, решили современные пропагандисты в той же Германии, и начали понемногу разворачивать информационную войну, в которой оказывалось, что советский солдат – это варвар, втаптывавший в грязь свободу и независимость германского народа, а в перерывах между боями насиловавший немецких женщин и прикладом автомата убивавший немецких детей… На этом фоне заводится уже знакомая волынка о несоблюдении прав человека, о военных преступлениях и даже о геноциде немецкого народа, что подаётся на европейский (да и на российский тоже) стол под острым соусом из необходимости найти тех, кто должен ответить за «преступления» советских солдат в Германии образца 1945 года.
При этом информационные «подтверждения» своей теории непроходимой дремучести и бесконечного варварства советских военнослужащих (в качестве очередной провокации в отношении России) неопропагандисты черпают у своих учителей времён Второй мировой войны. В ход идут даже изречения известного «человеколюба» и большого «нравственника» Йозефа Геббельса, которые подаются в качестве доказательств того, что советский солдат – это жестокий убийца, насильник и непременно кровожадный монстр.
Представим выдержки из подобного рода материалов, которые сегодня активно обсуждаются в европейских СМИ. При этом некоторые небезызвестные российские СМИ, отличающиеся странным желанием во всех западных начинаниях видеть всенепременное благо для самих себя, также не гнушаются муссированием темы о том, что Великая Победа – никакая на Великая, а так… — всего лишь исторический эпизод, который вдобавок обагрён кровью «порабощённого» Советской Армией немецкого народа…
Фактически в лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками. Это подтверждают поступившие к нам из восточных областей сведения о зверствах. Они действительно вызывают ужас. Их невозможно даже воспроизвести в отдельности. Прежде всего, следует упомянуть об ужасных документах, поступивших из Верхней Силезии. В отдельных деревнях и городах бесчисленным изнасилованиям подверглись все женщины от десяти до 70 лет
(из материалов Йозефа Геббельса, март 1945 года).Далее следует занимательная приписка:
Сейчас уже все соотечественники верят в то, что большевики совершают зверства.Очевидно, сам же автор этих изречений испытывает чувство восхищения проделанной работой: мол, информационный повод для того, чтобы немецкий народ входящих на территорию Европы советских солдат ненавидел всей душой, найден, а значит, вера в «зверства степных подонков» всё больше вселяется в немцев.
После выхода геббельсковского материала на массы немецкий народ охватила страшная паника. Слова о том, что советские солдаты насилуют и убивают женщин, невзирая на их возраст и отношение к нацистским властям, привело к небывалому в истории Германии росту числа самоубийств именно среди женского населения. Однако это вовсе не смущало тех, кто стоял у руля нацистской пропагандистской машины. Суицидальные смерти немок были обращены в то, что они якобы накладывают на себя руки после тех бесчинств, которые устраивают с ними русские солдаты.
В этой связи будет нелишним привести слова статс-секретаря министерства народного просвещения и пропаганды Третьего Рейха Вернера Наумана.
Наша пропаганда относительно русских военных и того, что населению следует ожидать от них в Берлине, была так успешна, что мы довели берлинцев до состояния крайнего ужаса.
Далее Науман добавляет:
Мы несколько перестарались – пропаганда рикошетом ударила по нам самим.Примечательно, что в западных средствах массовой информации слова, которые записал в своём дневнике Вернер Науман, бывший одним из главных приближённых того же Йозефа Геббельса, не приводятся. Мол, зачем же развенчивать тот миф о «степных подонках», который начинает обретать вполне осознанные черты в западном обществе.
Как говорится, информационное промыванием мозгов европейцам проводится успешно, а значит, всю ту информацию, которая, так или иначе, связана с развенчанием мифов о кровожадности русских солдат в Германии следует правильно оттеснить на задворки медиа, о которых никто и никогда не узнает. Но неопропагандистам, которые решили превратить победу советского народа в кровожадный исторический фарс, нужно сказать: всё тайное становится явным (пример — слова того же Наумана)…
Чтобы не оперировать исключительно геббельсовскими цитатами, пропагандисты новой волны решили привлечь для информационного оболванивания своих сограждан другие «исторические труды» и «доказательства». В частности, те же немецкие СМИ начали активное использование трудов некоторых русских литераторов, которые (труды) якобы напрямую подтверждают, что русский солдат в Германии – варвар и душегуб. Одним из таких авторов был избран Александр Солженицын. Приведём несколько отрывков из его небезызвестной поэмы «Прусские ночи», написанной в 1950 году.
С гиком, свистом, блеском фар –
Кляйн Козлау, Гросс Козлау –
Что деревня – то пожар!
Всё в огне!! Мычат коровы,
Заперты в горящих хлевах, –
Эх, милаши,
Вы не наши!Zwei und zwanzig, Höringstraβe.
Дом не жжен, но трепан, граблен.
Чей-то стон стеной ослаблен:
Мать — не на смерть. На матрасе,
Рота, взвод ли побывал —
Дочь-девчонка наповал.Девку — в бабу, бабу — в труп!
Окровлён и мутен взгляд,
Просит: «Töte mich, Soldat!»Девка речь ведет иначе:
«Погодите-ка, ребяты!
Покажу вам дом богаче!
Немок-целок полон дом!»
«Чай далеко?»
«За углом!Надо ли говорить, что это произведение Солженицына было на Западе растаскано на цитаты, на основе которых устраивались целые дискуссионные студии: мол, а стоит ли вообще Германии каяться перед Советским Союзом за развязывание войны, если русские – вон какие…
По последним данным, произведение «Прусские ночи» вошло в программу обучения немецких школьников в рамках изучения произведений зарубежной литературы. Что ж, выбор явно говорит о том, что работа неопропагандистов в той же Германии приносит свои плоды и, что очевидно, наносит очередной информационный удар по России, а также по двусторонним отношениям. Ну, не выгодно определённым силам, чтобы между Германией и Россией отношения оставались налаженными в духе партнёрства.
Исходя из этого, вовсе даже не странно, что при изучении поэмы господина Солженицына тех же немецких старших школьников не знакомят с произведениями немецких авторов, которые описывают свой опыт встреч с советскими военнослужащими совсем иначе. Группа немецких авторов в своём историческом очерке использует слова санитарного инструктора Софьи Кунцевич:
Пришли в какой-то поселок, дети бегают – голодные, несчастные. И я, которая клялась, что всех их ненавижу, я соберу у своих ребят всё, что у них есть, что осталось от пайка, любой кусочек сахара, и отдам немецким детям. Конечно, я не забыла, я помнила обо всем, но смотреть спокойно в голодные детские глаза я не могла.О таких советских людях на уроках литературы явно стараются не упоминать. Зачем? Это же нарушит канву превращения Великой Победы советского народа в «зверский прорыв варваров-азиатов».
А ведь примечательно, что тот же Александр Исаевич Солженицын почему-то не упомянул в своём труде, как советские солдаты последний кусок хлеба отдавали немецким детям, стараясь не бередить прошлое мыслями о том, что где-то под Тулой или Черниговом, Полоцком или Ленинградом их дети ели древесную кору и варили суп из лебеды, чтобы не умереть от голода.
Не упоминаются и свидетельства беседы маршала Жукова с начальником тыла фронта. Приведём отрывок из беседы маршала с генералом, отвечавшим за продовольственное обеспечение жителей Берлина:
«Для детей молоко надо искать…
Генерал посмотрел на маршала и после непродолжительной паузы сказал:
— Мне, товарищ маршал, пишут из дома, что голодают…
— Мне тоже пишут, что в Союзе туго… Но это не меняет дела. Директива предельно ясна: выделить столько-то продовольствия для немецкого населения Берлина.
— Будем кормить фашистов?
— Будем кормить немцев – стариков, старух, детей, рабочих…»Явно не упоминаются и свидетельства рядовых жителей Берлина, которые своими словами развенчивают миф о нескончаемых варварских деяниях русского солдата в Германии в 1945 году. Рассказывает Элизабет Штайм:
Нацисты говорили, что большевики расстреливают все семьи, в которых кто-нибудь участвовал в войне против России. Я решила вскрыть вены своим детям и покончить самоубийством. Но мне было жалко детей, я спряталась в подвал, где мы просидели голодными несколько суток. Неожиданно туда зашли четыре красноармейца. Они нас не тронули, а маленькому Вернеру даже дали кусок хлеба и пачку печенья. Я не верила своим глазам. После этого мы решили выйти на улицу. На улице было много гражданского населения. Никто их не трогал. Все они спешили по своим делам. Это доказывается тем, что русские не только не уничтожают и не истребляют население, а даже беспокоятся, чтобы это население не умирало с голоду. Больше того, выдает высокие нормы и беспокоится о восстановлении наших жилищ.
На Западе развёрнута кампания по демонизации советского солдата – победителя
Естественно, такие слова немецких свидетелей сегодня неопропагандистами умело изымаются, скажем так, из европейского оборота. Ведь публиковать такие слова, значит, признавать наличие морального облика у тех, кто сегодня с их точки зрения должен быть подвергнуть жесточайшей обструкции. Да и сфабрикованная сенсация из отрывков «трудов» Геббельса, приправленная произведениями того же Александра Солженицына, для современной Европы выглядит куда более предпочтительно, нежели обозначение реальных предпосылок тех действий советских солдат, которые ювелирно вычленяются из общего контекста трагедии. Зачем пугать подрастающее поколение европейцев данными о тех зверствах, которые чинили в Советском Союзе немецкие солдаты и их союзники, если можно, умолчав об этом, выставить главными злодеями той войны исключительно советских военнослужащих, — вот главный тезис новой антироссийской пропаганды.
В связи с этим возникает вопрос: не пора ли заострить внимание на попытках очередного искажения исторических фактов, наносящему удар по имиджу России? Если учесть, что в 2012-13 годах Российская Федерация и Германия проводят перекрёстные годы культуры, то было бы не лишним в рамках этой культурной кампании провести серию мероприятий, которые обнажили бы попытки определённых лиц демонизировать сущность Великой Победы.
При подготовке статьи использованы материалы научного исследования, выполненного доктором исторических наук Е.С.Сенявской
Автор Володин АлексейА ради справедливости, разве такого не было?
По книге Иоахима Гофмана. Сталинская истребительная война (1941-1945 годы). http://hedrook.vho.org/rus/library.htm
Планирование, осуществление, документы.Joachim Hoffmann. Stalins Vernichtungskrieg 1941-1945.
F.A. Verlagsbuchhandlung GmbH, München, 1998.
Москва, 2006.
О числе гражданских жертв дают хотя бы приблизительное представление исследования Федерального министерства по делам изгнанных и Федерального архива, основанные на статистике населения, хотя эти оценки располагаются у нижней границы и охватывают только жертв непосредственных преступлений. Согласно им, были убиты 120 000 мужчин, женщин и детей, большей частью — советскими солдатами,[9] и еще 100 000-200 000 погибли в тюрьмах и лагерях.Более 250 000 человек умерли в ходе начавшихся с 3 февраля 1945 г. депортаций и в советском трудовом рабстве в качестве «репарационных депортированных»[10] и бесконечно многие — в одном Кёнигсберге 90 000 — от нечеловеческих условий жизни при советской военной администрации и в последующий оккупационный период.
Крайне высока была и доля тех, кто сам покончил со своей жизнью от отчаяния. При этом гигантские человеческие потери, имевшие место в результате непосредственного применения насилия или в тюрьмах, концлагерях и лагерях смерти в Польше, Югославии и Чехословакии, останутся в этом контексте вне внимания точно так же, как минимум 43 000 гражданских лиц, погибших от голода и эпидемий в советских концлагерях (специальные лагеря, спецлагеря НКВД СССР) оккупационных войск.[11]
… призыв, который распространил по британскому радио уже 3 ноября 1944 г. командующий чешскими вооруженными силами в эмиграции генерал Ингр: «Если настанет наш день, вся нация последует старому боевому кличу гусситов: бейте их, убивайте их, не оставляйте в живых никого! Каждый должен уже сейчас поискать себе лучшее возможное оружие, которое сильнее всего поразит немцев. Если под рукой нет огнестрельного оружия, нужно приготовить и спрятать какое-либо другое оружие — оружие, которое режет или колет или разит».[12]
[14] В целом с мая 1945 г. в ЧСР были убиты, отчасти зверски, 270 000 безоружных немцев. По совокупной оценке, в так называмых «районах изгнания» имело место в общей сложности 2,2 миллиона «нераскрытых дел»,[15] где при дальнейшем толковании этого понятия в большинстве своем должна идти речь о «жертвах преступления», то есть жертвах антинемецкого геноцида.
… депортацию мирных жителей для рабского труда в Советский Союз — преступление против международного права, за аналог которого Альфред Розенберг и Фриц Заукель были приговорены Международным военным трибуналом в Нюрнберге к смерти, а Альфред [Альберт] Шпеер — к 20 годам тюрьмы. Уже 16 декабря 1944 г. Распоряжением № 7161 Государственного Комитета Обороны (ГКО), подписанным Сталиным, было велено сослать всех трудоспособных фольксдойче (этнических немцев) из Югославии, Румынии, Венгрии, Болгарии и Чехословакии для принудительного труда в Советский Союз.
Согласно изданному на этой основе исполнительному приказу маршала Советского Союза Малиновского,[16] с этой целью надлежало задержать всех трудоспособных мужчин-фольксдойче в возрасте 17-45 лет и всех трудоспособных женщин-фольксдойче в возрасте 18-30 лет на территории Венгрии и Румынии (Трансильвания). 3 февраля 1945 г. Государственный Комитет Обороны Распоряжением № 7467 предписал и массовую депортацию немецких мужчин и женщин с территории собственно Рейха. Всех трудоспособных германских немцев в возрасте 17-50 лет теперь также надлежало задержать, объединить в рабочие батальоны и депортировать для рабского труда в СССР.
Командующему 1-м Белорусским фронтом маршалу Советского Союза Жукову и его Военному совету в подписанном Сталиным документе было приказано: во взаимодействии с генерал-полковником НКВД Серовым, заместителем наркома внутренних дел Берии, принять в этом отношении «последовательные меры».
«Два с половиной месяца шли на восток эшелоны, нагруженные десятками тысяч немецких женщин и стариков (ведь вся молодежь была на фронте)», — писал профессор Семиряга, который 5 лет занимал ответственные посты в Советской военной администрации в Германии (СВАГ). Но в действительности в ужасных условиях вывозились и несовершеннолетние и даже дети в возрасте 12-13 лет, что повлекло за собой многочисленные смертельные случаи уже в пути.[17]
Профессор Семиряга не скрывает своего мнения, что «во всех освобожденных Красной Армией странах советские военные органы» предприняли «незаконные депортации» мирных немецких гражданских лиц. Этим соучастием в «действительно преступном приказе Сталина» командование Красной Армии провинилось в военном преступлении и преступлении против человечества также и в трактовке Устава Международного военного трибунала в Нюрнберге.
Красная Армия фактически уже в 1944 г. находилась в состоянии нарастающего одичания. При новом овладении прежними советскими территориями, например, Украиной, а также в Польше, в странах Прибалтики, в Венгрии, Болгарии, Румынии и Югославии злоупотребления и акты насилия против местного населения приобрели такие масштабы, что советские командные структуры были вынуждены принять энергичные меры.[18]
Мы говорим это со спокойствием долго вызревавшей и непреодолимой ненависти, мы говорим это у границ врага: «Горе тебе, Германия!»»[24] «Мы будем убивать», — таков недвусмысленный призыв Эренбурга к красноармейцам во фронтовой газете «Уничтожим врага» 17 сентября 1944 г.[25] «Мы покончим с Германией, — писал он 16 ноября 1944 г. — Мало победить Германию: она должна быть уничтожена.» «Не будет ни пощады, ни снисхождения», — повторял он 8 февраля 1945 г. «Единственная историческая миссия, как я ее вижу, — говорил Эренбург еще 3 марта 1945 г., — скромна и достойна, она состоит в том, чтобы уменьшить население Германии.»
Жуков, который 12 января 1948 г. в письме члену Политбюро Жданову признал это мародерство и в конце дал «честное слово большевика», «что подобные глупости и ошибки не повторятся», едва избежал ареста.
Но если, как это случилось, командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Советского Союза Жуков апеллировал к самым низменным чувствам ненависти и мести, если он почти неприкрыто и сознавая, как его слова истолковывались политорганами, призывал к совершению актов насилия над гражданским населением, тогда он не в последнюю очередь вступал в противоречие и с традициями русской армии.
Именно такой образец русского солдатства, как царский русский фельдмаршал граф Суворов-Рымникский, с которым советский маршал Жуков порой велел неправомерно сравнивать себя, в отношении безоружных и побежденных, например, под Варшавой в 1794 г., всегда проявлял великодушие и пощаду и по любому поводу напоминал своим войскам о солдатских добродетелях.[38]
А Жуков, который уже 14 декабря 1941 г. призывал к уничтожению всех без исключения немецких военнопленных, которых он оскорбительно называл «гитлеровскими бандитами», перед началом зимнего наступления в январе 1945 г. издал приказ, подписанный также членом Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенантом Телегиным, генерал-полковником артиллерии Казаковым, генерал-полковником авиации Руденко и начальником штаба фронта генерал-полковником Малининым.[39]В этом приказе «солдатам, сержантам, офицерам и генералам войск 1-го Белорусского фронта» со ссылкой на поставленную «нашим любимым Сталиным» «историческую задачу» — «покончить с фашистским зверем в его собственном логове», — в частности, говорится: «Настало время свести счеты с немецко-фашистскими мерзавцами. Велика и жгуча наша ненависть! Мы не забыли мук и страданий, причиненных гитлеровскими людоедами нашему народу. Мы не забыли наших сожженных городов и сел. Мы чтим память наших братьев и сестер, наших матерей и отцов, наших жен и детей, замученных немцами. Мы отомстим за сожженных в дьявольских печах, за задушенных в газовых камерах, за расстрелянных и замученных.
Мы жестоко отомстим за всё. Мы идем в Германию, а за нами Сталинград, Украина и Белоруссия. Мы идем по пепелищам наших городов и сел, по кровавым следам наших советских людей, замученных и растерзанных фашистским зверьем. Горе стране убийц!.. Пусть фашистские разбойники ответят за смерть, за кровь нашего советского народа многократным количеством своей подлой черной крови!.. На этот раз мы окончательно разобьем немецкое отродье!»
Не иначе был выдержан призыв, с которым генерал армии Черняховский 12 января 1945 г. обратился к войскам 3-го Белорусского фронта:[40] «Пощады не будет никому, как и нам не было пощады… Бесполезно просить пощады у солдат Красной Армии. Они пылают ненавистью и жаждой мести. Страна фашистов должна стать пустыней, как и наша страна, разоренная ими. Фашисты должны умереть, как умирали и наши солдаты».
Непосредственным результатом этих призывов, распространенных и прокомментированных затем политаппаратом по всем правилам агитпропа, согласно утверждению Главного командования сухопутных войск, на участках различных советских армий стал приказ «расстреливать или убивать всех пленных немецких солдат (и раненых)». В нарушение международного права было приказано также «рассматривать военнослужащих фольксштурма (народное ополчение) не как войсковое подразделение, а как партизан и потому расстреливать». На различных участках фронта немецкой разведке вновь и вновь удавалось перехватывать радиограммы,[41] придающие бесспорность факту таких убийств пленных.
Подстрекаемые советской военной пропагандой и командными структурами Красной Армии, солдаты 16-й гвардейской стрелковой дивизии 2-го гвардейского танкового корпуса 11-й гвардейской армии в последней декаде октября 1944 г. принялись вырезать крестьянское население в выступе южнее Гумбиннена.[48] В этом месте немцы, вновь захватив его, смогли в виде исключения провести более детальные расследования. В одном Неммерсдорфе были убиты не менее 72 мужчин, женщин и детей, женщин и даже девочек перед этим изнасиловали, нескольких женщин прибили гвоздями к воротам амбара.
Неподалеку оттуда от рук советских убийц пало большое число немцев и французских военнопленных, до сих пор находившихся в немецком плену. Всюду в окрестных населенных пунктах находили тела зверски убитых жителей — так, в Банфельде, имении Тейхгоф, Альт Вустервитце (там в хлеву найдены также останки нескольких сожженных заживо) и в других местах.[49] «У дороги и во дворах домов массами лежали трупы гражданских лиц…, — сообщил обер-лейтенант д-р Амбергер, — в частности, я видел многих женщин, которых… изнасиловали и затем убили выстрелами в затылок, частично рядом лежали и также убитые дети.»[50]
О своих наблюдениях в Шилльмейшене под Хейдекругом в Мемельской области, куда 26 октября 1944 г. вторглись части 93-го стрелкового корпуса 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, канонир Эрих Черкус из 121-го артиллерийского полка сообщил на своем военно-судебном допросе следующее:[51] «У сарая я нашел своего отца, лежавшего лицом к земле с пулевым отверстием в затылке… В одной комнате лежали мужчина и женщина, руки связаны за спинами и оба привязаны друг к другу одним шнуром…
Еще в одной усадьбе мы увидели 5 детей с языками, прибитыми гвоздями к большому столу. Несмотря на напряженные поиски, я не нашел и следа своей матери… По дороге мы увидели 5 девушек, связанных одним шнуром, одежда почти полностью снята, спины сильно распороты. Было похоже, будто девушек довольно далеко тащили по земле. Кроме того, мы видели у дороги несколько совершенно раздавленных обозов».
На основе донесений служб полевого командования отдел «иностранных армий Востока» Генерального штаба сухопутных войск составил несколько списков «о нарушениях международного права и зверствах, совершенных Красной Армией на оккупированных германских территориях», которые хотя также не дают общей картины, но по свежим следам событий документируют многие советские злодеяния с определенной степенью надежности. Так, Группа армий «А» донесла 20 января 1945 г., что все жители вновь занятых ночью населенных пунктов Рейхталь [Рыхталь] и Глауше под Намслау [ныне Намыслув, Польша] были расстреляны советскими солдатами 9-го механизированного корпуса 3-й гвардейской танковой армии.[54]
22 января 1945 г., согласно донесению Группы армий «Центр», под Грюнхайном в округе Велау [ныне Знаменск, Россия] танки 2-го гвардейского танкового корпуса «настигли, обстреляли танковыми снарядами и пулеметными очередями» колонну беженцев 4 километра длиной, «большей частью женщин и детей», а «оставшихся уложили автоматчики».[55]
В докладе командования 2-й армии от 14 февраля 1945 г. констатируется: «В Прейсиш-Фридланде и в деревне Цискау 29 и 30 января были расстреляны после мучительнейших пыток большинство находившихся там мужчин. Дома и квартиры были разграблены, разрушены и подожжены. По женщинам и детям, которые хотели спастись бегством, большевистские убийцы стреляли из винтовок и пулеметов».[66]
[/URL]
- Для ответа в этой теме необходимо авторизоваться.