- В этой теме 572 ответа, 24 участника, последнее обновление 10 лет, 8 месяцев назад сделано
.
-
Сообщения
-
Было отпечатано 3 млн. листовок (!) со «смоленским воззванием», которые были самолётами сброшены за линией фронта. [23] Однако эффект пропаганды был минимальным – Сталинградскую битву немцы к тому времени уже проиграли,,
Несмотря на это акция продолжалась. С лета 1943 года на восточном фронте выпускниками школы комплектовались при отделах «1Ц» немецких дивизий отряды пропагандистов – т.н. «русские взводы пропаганды». Эти пропагандисты вели радиопередачи через специальные радиоустановки на линии фронта, уверяя, что сдача в плен – это единственное спасение. В их задачи также входила «обработка мозгов» перебежчиков и пленных, а также пропаганда для русских (славянских) коллаборационистов. Такой взвод состоял из 18-25 человек: командир, 2-3 пропагандиста, 3 унтер-офицера и рядовые. [1]Звёздный часом для выпускников школы, попавших в «русские взводы пропаганды», должна была стать операция «Просвет» — распространение среди солдат Красной Армии информации о наличии чудодейственной армии Власова, которая будет рассматривать перебежчиков и пленных не как собственно пленных, а как «равноправных соратников» и кандидатов для пополнения своей РОА. А кто из пленных устал от войны, может на благо новой «свободной России» просто «мирно работать». Указывалось, что эта армия есть союзница Германии и ведёт войну против «Сталина и жидов». [8]
В этой акции должен был принять активное участие Власов, однако он… был арестован немцами.
Как же так?
Дело в том, что Андрей Андреич в начале 1943 года совершил два турне по оккупированным восточным территориям. В феврале он был приглашён штабом группы армий «Центр» с ведома фельдмаршала Клюге. Поездка проходила по маршруту Белосток-Минск-Смоленск, 25 февраля он выступал в смоленском театре. Чтобы он чего не учудил, его сопровождали начальник немецкой разведки центрального фронта подполковник В. Шубут и бывший начальник концлагеря в Виннице капитан Петерсон, т.е. вертухай, который охранял Власова на первых порах в концлагере. Тем не менее, немцы за ним не углядели – в театре перед русскими коллаборационистами он выступил с речью, в которой заявил, что свергнуть Сталина должны сами русские, а национал-социализм навязан России не будет, т.к. «чужой кафтан не по русскому плечу». Тут же Власова спросили: «Господин генерал! Почему после воззвания Смоленского комитета у нас ничего не слышно об этом комитете и о вас лично?». Действительно, воззвание с подписью Власова было выпущено 27 декабря 1942 года, а в самом Смоленске Андрей Андреич оказался только 25 февраля 1943 года. Очевидно после распространения «смоленского» воззвания коллаборационисты в Смоленске кинулись искать в своём городе Власова и его чудодейственный «комитет»… Правда, в 1942 году «подписывать» эту листовку в Смоленск всё же приезжал власовский сподвижник Жиленков, однако приезжал он… по вызову разведчика Шубута. Эта была спланированная акция под чутким немецким руководством. Неисповедимы пути пропаганды! [23]
В ходе второго турне в группу армий «Север», начавшегося в конце апреля по приглашению фельдмаршала фон Кюхлера, Власов посетил Ригу, Псков, Лугу, Гатчину. Коллаборационистам выступления Власова очень нравились – обратного пути у них не было, оккупационная политика немцев их не устраивала, они чувствовали себя обманутыми. А тут солидный такой русский генерал, костерит немцев, режет «правдой-маткой», а главное обещает коллаборационистам «золотые горы» и уверяет их в правильности выбранного пути борьбы с растреклятым «сталинизмом». Особо импонировало слушателям, что перед присутствовавшими немцами он действовал себя вызывающе, что создавало впечатление некой независимости. Если верить мемуарам протоиерея А. Киселёва, в Риге Власов отклонил предложение перевода своей речи на немецкий язык, заявив, что говорит для русской аудитории. Немцы, естественно, негативно оценили власовское поведение. Правительству Германии не понравился власовские предложения относительно немецкой оккупационной политики, в которых он предлагал на время войны отказаться от дробления по национальностям оккупированной части СССР. Дело-то в том, что оккупированные земли были уже разделены! [23]
Военные же были особенно возмущены его пьяной выходкой в Гатчине, где он пытался наставлять немецких военных и бросался хвастливыми обещаниями…
Как уже говорилось, в ходе двух своих «гастролей» Андрей Андреич Власов получил полную поддержку от русских коллаборационистов, которым надоели немецкие морды. Он осмотрел несколько подразделений из советских коллаборационистов. В ходе первой поездки он посетил казачье подразделение Кононова и осмотрел четыре батальона добровольцев, созданных вместо РННА, после расформирования этой части из-за её ненадёжности. [29] Во время своих вторых «гастролей» — 1 мая Власов в Пскове осмотрел ещё один батальон восточных добровольцев,
Андрей Андреича не покидала мечта о создании русской армии под своим личным руководством, что упрочнило бы его положение, позволило бы ему «поторговаться» с немцами за будущие привилегии для себя и своих людей. Он пошёл «ва-банк» — во время второй поездки 1 мая в псковском театре перед генерал-фельдмаршалом Бушем он заявил, что: «Немцы без помощи русских уничтожить большевизм не смогут». [23]Также был разработал план: под его чутким руководством две дивизии русских добровольцев захватывают на Ленинградском фронте территорию между Петергофом и Ораниенбаумом, а также Кронштадт. [8] И это в начале 1943 года! Как раз тогда тонкой струйкой началось дезертирство из рядов коллаборационистов; немцы бы не стали рисковать отправлять такие части на фронт, тем более что на фронте они себя не оправдали.
Свой дерзкий план он изложил в Гатчине перед немецкими офицерами и генералами на обеде, данном в его честь. Изрядно выпив, «великий стратег», добавил, что и Ленинград он возьмёт с помощью своей армии и будет «приветствовать немцев своими гостями в городе на Неве». [23] На обратном пути в городе Летцене командующий добровольческими частями генерал-лейтенант Хельмиг предложил Власову остаться у него в штабе помогать руководить сформированными подразделениями. Власов отказался быть всего лишь «помощником», лишь «вывеской» и предложил передать лично ему руководство этими подразделениями полностью, на что получил отказ. [8]Немцам такое хамское по совокупности поведение генерала-«унтермёнша» не понравилось. Ещё 17 апреля фельдмаршал Кейтель запрещает политическую деятельность смоленского комитета – это было своего рода «последнее китайское предупреждение». В качестве моральной компенсации Андрей Андреич через 6 дней был награждён бронзовой медалью «За отвагу для восточных народов 2-го класса». Однако А.А. Власов по наущению своих немецких «друзей» из спецслужб, курировавших его деятельность, отправился в своё второе турне не от имени комитета, а от своего имени. [23]
После второй поездки Власова генерал-фельдмаршал Кейтель разразился: «Ввиду неправомочных, наглых высказываний военнопленного русского генерала Власова во время его поездки в группу армий «Север», осуществлённую без того, чтобы фюреру и без того, чтобы мне было известно об этом, приказываю немедленно перевести русского генерала Власова под особым конвоем обратно в концлагерь военнопленных, где и содержать безвыходно.
Фюрер не желает слышать имени Власова ни при каких обстоятельствах, разве что в связи с операциями чисто пропагандистского характера, при проведении которых может потребоваться имя Власова, но не его личность. В случае нового личного появления Власова, предпринять шаги по передаче его тайной полиции и обезвредить». [23]
10 мая 1943 года, Андрей Андреич был помещён под домашний арест. 3 июня совещание у Гитлера окончательно решило судьбы РОА — фюрер заявил, что: «Мне не нужно русской армии, которую придётся целиком пронизывать чисто немецким скелетом. Если я взамен этого получу русских рабочих, это меня вполне устраивает». Гитлер был очень умным человеком, мотивировка его была логичной: «Мы не должны эти соединения готовить для кого-то третьего, кто возьмет их в руки и скажет: сегодня мы с вами заодно, а завтра нет. В один прекрасный день мы услышим нечто вроде забастовочного лозунга. Он обойдет весь фронт и тогда они окажутся организованными и начнут заниматься вымогательством». [29] Власов был именно тем человеком, который хотел сначала получить власть над русскими коллаборационистами, а потом торговаться со своими немецкими хозяевами. Гитлер также вспомнил про аналогичную «польскую» ситуацию и заявил, что он «не позволит Власову или другому русскому сесть на коня так, как Людендорф когда-то помог Пилсудскому и другим его польским товарищам».
Пробыл в «заточении» в Германии Андрей Андреич аж до конца 1944 года, т.е. полтора года, правда, в уютном особнячке Кибитц Вег в Берлине. По словам прибалтийского немца С. Фрелиха, охранявшего Власова: «Обычный порядок дня усложнялся обильными возлияниями в любое время, но особенно по вечерам, при игре в преферанс…». Действительно, Власов со своими единомышленниками с горя много пили. Иногда Андрей Андреич закатывал пьяные истерики, просил вернуть его обратно в концлагерь… Его особняк иногда навещали разные развратные девицы славянской национальности. [23]
Вместе с Власовым в особняке жил его заместитель — генерал Малышкин, который был также арестован, правда, чуть позднее – 24 июля в Париже. Там он перед русскими белоэмигрантами пытался доказать, что Власов должен стать верховным командующим над всеми белоэмигрантами и советскими коллаборационистами, воюющими на стороне немцев, за что и был сразу же арестован после выступления. [8]
Пока шла война, и чаша весов клонилась к силам антигитлеровской коалиции, «генерал» Власов, «освободитель России от большевистского ига» пьянствовал и бездельничал. Его немецко-прибалтийские друзья для моральной разгрузки устроили ему ознакомительную поездку по Рейху – он проехался по Баварии и Вене. В Вене он посетил оперу, бега, заводы и даже школу испанской верховой езды. [8]
Чтобы власовская пропаганда не выглядела убого (тем более, после того, как Власов был арестован), для него решено было создать какое-нибудь небольшое воинское подразделение из русских коллаборационистов с громким названием. Весной 1943 года, т.е. через несколько месяцев после провозглашения т.н. власовского «смоленского комитета», такая часть с пафосным названием была создана с участием СД – «1-й Гвардейский батальон РОА». Т.е. это была первая воинская часть мифической армии РОА и сразу гвардейская !!! Таким образом, набивалась цена Власову и его «святому делу». Характерно, что батальон был сформирован из коллаборационистов небезызвестного эСэСовца Гиля – из его войск изъяли пропагандистскую команду, учебную команду и «Особый русский батальон СС», сформированный в 1943 году в Бреслау. [1] Таким образом, очевидно, посчитали, что гилевские солдаты, завязанные с немцами на крови, будут более надёжными бойцами, чем набранные сразу из концлагерей. Решение было разумное – от надёжности этого первого подразделения РОА зависело всё начинание Власова.Батальон РОА разместился в 15 км от Пскова. Представителем Власова назначили Г.Н. Жиленкова, известного нам по работе в РННА и перешедшего затем в РОА. С собой на командные должности он перетащил незадачливых офицеров-белоэмигрантов из РННА, после того как это воинство «развалилось». Жиленков со своей командой попытались завладеть руководством над всей бригадой Гиля, но тот поддерживаемый офицерами СД, запротестовал. А в августе вообще перешёл к партизанам. [1]
Батальон РОА использовался для борьбы с партизанами и как база для создания групп диверсантов. Вторую функцию курировал человек от 6-го отдела (служба внешней разведки СД) РСХА (Главного управления Имперской безопасности Германии). Предполагался грандиозный план заброски двух групп диверсантов в Москву. Одна группа должна была похитить генерала Рокоссовского и уговорить его на сотрудничество !!! [1]На 20 марта батальон насчитывал всего 120 человек. [1] 4 апреля газета «Доброволец» с радостью сообщила о внедрении символики и знаках различия для военнослужащих РОА. [18] В конце апреля 1943 года часть гвардейского батальона РОА принимала участие в антипартизанских действиях в Докшицах. В ходе операции 30 человек перебежали к партизанам, а оставшиеся были немцами разоружены как ненадёжные. Как раз в это же время, в апреле, началось моральное разложение и в «воинстве» Гиля. [1]
В мае бывшие офицеры РННА, С.Н. Иванов, Сахаров, Кромиади, Ламсдорф, перешедшие в РОА, начали было формировать ни много, ни мало – «1-ю Ударную бригаду РОА» (заметим, название даже пафоснее первого). Командир батальона Дружинин и начальник штаба Васильев были обвинены в развале подразделения за переход части бойцов к партизанам и сняты с должностей. [1] Командиром подразделения стал Иванов, его заместителем – Сахаров, начальником штаба Кромиади. [18] Бригада поначалу была образцовой частью.
«Ударная бригада» состояла из 1-го стрелкового батальона, хозроты, офицерской запасной роты и пропагандистской части [1], т.е. никакой бригадой, тем более «ударной» и не пахло – это была бессовестная пропаганда, как, впрочем, и все начинания Власова.
В течение лета 1943 года батальон из бригады 3 раза привлекался к участию в антипартизанских акциях. [18] 22 июня, в честь нападения Германии на СССР, сводная рота бригады РОА совершила почётный парад. Правда, на следующий день произошёл бунт со стрельбой, который был подавлен. Возглавил его один из знаменосцев, ещё вчера гордо нёсший триколор. Немцы почуяли, что «бригада» РОА становится ненадёжной, особенно после августовского перехода Гиля к партизанам. В августе белоэмигрантский комсостав был отозван в Германию, а подразделения бригады были рассоединены и растащены по разным участкам фронта. [1]
Над остатком от бригады РОА возглавил командование белоэмигрант граф Ламсдорф, ширма «РОА» было убрано названия подразделения – теперь оно называлось «ягдкоманда-113». В ноябре 1943 года эти коллаборационисты были окончательно морально разложены, и большая их часть – 150 человек ([18]) перешли к партизанам, а оставшиеся 100 человек были немцами брошены в псковский концлагерь. [1] Так закончилась бесславная история первого власовского боевого подразделения. Власов никакого участия в судьбе своих гвардейцев не принял, т.к., напомню, был арестован и пьянствовал в своём берлинском особняке полтора года…
Итак, как уже говорилось, в марте гвардейцы из РОА, первая власовская часть, объявились на оккупированной территории. В апреле были опубликованы знаки различия РОА, а уже 29 апреля по приказу начальника Генерального штаба сухопутных войск Цейтцлера знаки различия РОА обязывалось носить «хиви» (т.н. «добровольцы вспомогательной службы» — повара, водители, конюхи и др., прислужившие при немецких дивизиях без оружия) !!! При этом ни Власов, ни его сподвижники ни как не могли приказывать этим людям – они так и остались в подчинении своих немецких командиров, только лишь нацепили побрякушки РОА. [18] Ранее у них были повязки с надписью «На службе немецкой армии».
29 мая 1943 года приказ нацепить символику РОА получили военнослужащие «восточных» батальонов. [18] Каждый «восточный» батальон приписывался к немецкой дивизии или являлся самостоятельным, командирами батальона почти всегда назначались немцы, их заместителями были белоэмигранты или надёжные советские офицеры из военнопленных. Батальон состоял из 3-4 рот по 100-200 человек, плюс штаб, артиллерийский, миномётный и противотанковый взводы, обучение велось на немецком командном языке, присяга Гитлеру. Батальоны после майской «реформы» также остались в подчинении своих немецких командиров. Максимум что могли коллаборационисты – слушать трескотню выпускников-пропагандистов школы Дабендорф из «русских взводов пропаганды» и рассматривать свои новые нашивки. [
Итак, теперь «на бумаге» РОА стала значительной силой – численность «хиви» и восточных батальонов была внушительной. В начале 1943 года имелось 51 «восточных» батальонов и 10 рот из «восточных добровольцев», а также 2 «русские» роты. [21] В источниках ([1], [18]) говорится уже о наличии 78 «восточных» батальонов, 1 полка и 122 отдельных рот (охранных, истребительных, хозяйственных и др.) общей численностью в 80 тыс. человек на июнь того же года. На июнь 1943 года количество «хиви» составляло от 220 тыс. до 320 тыс. человек. [21] Надо сказать, что в «восточных» батальонах было полно украинцев и белорусов и даже были иногда кавказцы, среднеазиаты, а среди «хиви» было вообще полное смешение.После того, как «восточные добровольцы» получили нашивки «РОА» советские партизаны и разведка стали именовать их «власовцами». Так, например, в сводках (перехваченных немцами) Сталинской партизанской бригады, действующей под командованием подполковника Охотина в районе Полоцк-Невель, говорилось:
«24 августа 1943 года
Всего в находящихся в округе посёлках находится 6376 немецких солдат, 182 полицая, 139 влесовцев…».
«4 сентября 1943 г.
1. Деревня Рыбаково. 20 августа на смену оккупационным войскам прибыли 100 казаков. Как они вооружены, определить не удалось…». [31]Таким образом, в глазах партизан «власовцы» и «казаки» были разными контингентами коллаборационистов, хотя по сути все они подчинялись напрямую немецкому командованию.
Итак, после развала Гвардейской бригады РОА в августе 1943 года до ноября 1944 года, когда стала формироваться 1-я дивизия РОА, у власовских вождей вообще не было никакой военной силы. В этот период именем Власова пользовались, пока он пьянствовал в берлинском заточении.
Некий советский диссидент Александр Александрович Угримов в своей книге «Из Москвы в Москву через Париж и Воркуту» описал своё знакомство в «власовцами», т.е. «восточными добровольцами» во Франции, где он жил в годы оккупации (сам он родился в 1906 г. в Швейцарии, во Франции участвовал во Французском Сопротивлении, награжден Военным Крестом, и именной грамотой от генерала Эйзенхауэра):«Хорошо помню первый контакт с власовцем (не имеет значения, носил ли он на рукаве «РОА» или нет), то есть с русским, во время войны, в форме немецкого солдата. Было это на конечной станции нашей электрички, в Дурдане, где я жил и работал во время оккупации Франции. На очень ломаном франко-немецком жаргоне, даже не языке, а с набором отдельных слов ко мне обратился солдат средних лет — кажется, он пропустил станцию и не туда заехал. Признав в нем тотчас русского (по лицу и по всему), я объяснил ему, как ехать, и спросил по-русски:
— А сами вы откуда?
Не изъявив ни радости, ни удивления оттого, что встретил соотечественника, он неохотно ответил:
— Из-под Ростова-на-Дону.
— Значит, казак?
— Дед мой был казак, отец сын казачий, а я фуй собачий, — и он мрачно от меня отвернулся.В Париже в метро увидел я впервые молоденьких офицеров РОА в новенькой немецкой форме, но с погонами русского образца — неприятно мне было на них смотреть, тем более, что был уже наслышан о том, как они «освобождают Россию» во Франции, от французских патриотов Сопротивления.
Потом узнал я немало советских, служивших в немецкой армии во Франции, — самых различных — и не РОА, и РОА, и русских, и украинцев, и киргиза; совсем юных и уже зрелых, образованных и не образованных, блатных, воров и не воров — да всяких. С некоторыми был довольно близок, много говорил… Одни были хорошие ребята, другие — ни то, ни сё; иные просто подлецы и подонки. Что ими руководило в основном? Да просто инстинкт самосохранения, а остальное прикладывалось. Видел ли я у них «горение» за освобождение России от коммунистов? Нет, не видел. Видел ли явное или скрытое чувство преданности партии и Сталину? Нет, не видел никогда, скорее — наоборот. Видел ли я в них бывших, но разочаровавшихся, союзников немцев в этой войне? Ни в какой степени; а к немцам отношение, как к врагам, да видел и презрение (как презирают побитых)!
Нет, нет и нет — это не были солдаты освобождения, а несчастные «наемники», вернее — рабы, с психологией гладиаторов. (Такая психология была свойственна если не всем, то, по крайней мере, большинству; ведь не надо забывать, что у пленных 1941-1942 годов было сознание разбитой, побежденной армии). Они могли и бежать с поля боя, и свирепо сражаться, и жечь мирные селения и их жителей, и переходить от одних к другим — смотря по обстоятельствам. Жестокая, беспощадная жизнь на пороге смерти и воспитала их. Веру у них отняли, понятие отечества тоже, или так исковеркали, что неизвестно было, где его искать; царя уже давно нет, а вместо него Сталин в мозги и в сердце никак не вставлялся. Опустошенные люди… и все же люди с живой душой, для которых Родина и Россия не пустые слова; люди, подчас ищущие искупления, жертвы, подвига — ради… ради чего-то лучшего, ради вечной веры, что после войны и стольких бед должна же наконец начаться новая, более счастливая жизнь для всех людей и для них, для них тоже — для них, почувствовавших себя отверженными, как прокаженные, в конце победоносной над Германией войны. А за все это время они узнали и что такое гитлеровская Германия (часть Германии вообще), и что такое немцы….
В невообразимой неразберихе первых месяцев сотни тысяч воинов, бойцов, хорошо или плохо вооруженных, брошенных на произвол судьбы, обманутых и ошеломленных, замученных голодом, бессонницей и усталостью, попадали в окружение, в плен… но не просто в плен, а в плен-смерть (от голода, болезней, ран). Их не просто не кормили (как потом немцы писали: трудно накормить такое количество), а нарочно гноили и не давали кормить местному населению, которое спасло бы большинство, — если бы способствовали, если бы разрешили!…
И гитлеровская Германия, законная преемница гинденбурговской и кайзеровской, отнюдь не намеревалась заниматься спасением русского народа! Наоборот: цель ее была — его уничтожение, а государство русское загнать за Урал — буфером против желтой опасности.
Ни в первые, ни в последующие годы этой войны немцы и не думали делать ставку на «русскую карту», и главными русофобами были главари и идеологи, из которых первый — сам Гитлер.
По мере того, как война развивалась в неблагоприятном, а затем и катастрофическом направлении для Германии, менялись и настроения. Речь шла уже не о завоеваниях и создании невиданного, на тысячу лет, нового порядка Третьего Рейха по всей Европе, а может быть, и за ее пределами, а о спасении Германии, ее народа, ее цивилизации и культуры. Только тогда стали некоторые немецкие головы думать, чуть ли не в последнюю минуту, о воссоздании национальной России. А в основном игра с Русской Освободительной Армией, с Власовым была игрой в кошки-мышки, с целью использовать для немецких и только немецких интересов, когда стало туго, резервов из военнопленных и добровольно-наемных контингентов. Немцы не доверяли этим силам, и могущему вырасти из них самостоятельному национальному движению, не верили (после перелома войны не в их пользу) в эту возможность и, во всяком случае, опасались, что независимое русское движение обязательно повернется против них. В этом нельзя не признать немалой доли вполне реального подхода. Ведь русские антикоммунисты, пошедшие с немцами на компромиссный союз (вернее, пошедшие на службу к немцам против своей национальной совести), точно также и рассуждали: лишь бы свергнуть советскую власть, а с немцами-то мы потом справимся! (Или более горделиво: «Мы их прогоним!»).
Итак, в РОА были записаны все «восточные» батальоны. Жизнь «виртуальной армии» РОА к Власову и остальному руководство РОА никакого отношения не имела. Под командой немцев большинство батальонов РОА занималось, как и раньше, охраной тыловых районов или ведением антипартизанских акций. [1] Например, советским следствием было установлено, что с мая по октябрь 1943 года на территории Могилёвской и Минской областей особо зверствовал 636-й батальон РОА, входивший в 707-й полк немецкой армии. Он участвовал в борьбе против партизан, грабежах и расстрелах мирных жителей, уничтожении целых населённых пунктов. С сентября 1942 года 629-й батальон РОА проводил карательные операции против партизан в Смоленской и Сумской областях. Летом 1943 года этот батальон принял участие в полном уничтожении сёл Березовка, Лесное, Старая и Новая Гута, Глубокое Сумской области. Десятки населённых пунктов были уничтожены в Белоруссии. [29] Однако, этот батальон был, скорее всего, исключением – большинство имели низкую боеспособность и не желали воевать против соотечественников.
Вскоре бойцы подразделений с нашивками «РОА», морально «поплохели». После провала наступления на Курской дуге началось дезертирство из восточных батальонов и рот. В течение 1943 года, особенно в сентябре, на сторону партизан перешло 14 тыс. солдат из «русских» формирований. [18] Например, согласно отчёту Ленинградского штаба партизанского движения: «В сентябре 1943 года агентурные работники и разведчики разложили более 10 вражеских гарнизонов, обеспечили переход к партизанам до 1000 человек, кроме того, в сентябре гестапо арестовало 300 человек, которых разложили наши агенты. В октябре агентурными работниками и разведчиками разложены гарнизоны в деревнях Полозово, Уза, Ашево, Самуйлиха, общей численностью – до 1000 человек. Доставили в расположение партизанских бригад разложенных лиц в г. Порхов – более 600 военнопленных из солдат РОА. Разведчики и агентурные работники 1-й партизанской бригады в ноябре 1943 года разложили 6 вражеских гарнизонов в населённых пунктах Батори, Локоть, Терентино, Полово и направили из них в партизанскую бригаду более 800 человек…». [30]
Оставшиеся были морально разложены и искали удобный случай для дезертирства. Гитлер в ярости приказал разоружить оставшихся 80 тыс. ([1]) «русских-недочеловеков» и отправить их на тяжёлые работы в угольные шахты. После долгих уговоров 25 сентября 1943 года было принято решение о разоружении 5-6 тыс. человек как ненадёжных, а остальные были к концу года переброшены на второстепенные театры военных действий – во Францию, Италию, на Балканы. Переброска подальше от Родины резко снизила шанс дезертировать, но боеспособности не повысила. [18]
И тут о Власове вспомнили – от него понадобилось несколько тёплых слов для воодушевления коллаборационистов, которым предстояла переброска на запад. В отделе ОКВ/ В Пр было решено разрядить обстановку с помощью имени Власова. [8] Однако Андрей Андреич относился к переброске русских коллаборационистов на запад отрицательно и отказался подписывать подсунутое ему на подпись составленное от его имени (!) «Открытое письмо к добровольцам» с призывом продолжать борьбу в Европе. Тем не менее, это обращение с его фамилией и его фальшивой подписью было опубликовано. [1] Немцам стал помогать Малышкин. Он на советском суде рассказывал: «Когда части РОА по требованию немцев стали перебираться на запад, я должен был убеждать рядовых, чтобы отвлечь их от перехода на советскую сторону. Я всё объяснял как временную меру…». Трухин перед советскими следователями признался, что объезжал все части РОА в Италии вёл пропаганду, «…сулил им победу и счастливую жизнь в России». Малышкин на суде также рассказал, что в 1944 году около 5 месяцев (до октября) провёл в «гастролях» по Бельгии, Голландии, Дании, Франции и вёл агитацию среди добровольческих русских батальонов. [23]
Итак, попытки немцев создать армию под эгидой «РОА» провалились. На западе «восточные» добровольцы с нашивками «РОА» полностью потеряли боеспособность. После разгрома летом 1944 года на восточном фронте в ходе операции «Багратион» немцы, ради спасения своего положения, засуетились… Было решено создать новую армию РОА и отдать командирские должности в этой армии власовской банде. Самого генерала Власова предполагалось простить, освободить и поставить во главе этой армии и дать ему определённую свободу действий. Авось чего получится…Во время русско-шведской войны в сентябре 1710 года после обстрела и осады русскими войсками крепости Кексгольм (Карела, крепость в современном Приозерске), шведский гарнизон согласился капитулировать и уйти в Швецию. Так России были возвращены территории, ранее принадлежащие ей, населённые дружественными карелами. Около 70 человек из шведского гарнизона отказались уходить со шведами, оказалось, что это были местные карелы, набранные, по их словам, насильственной мобилизацией под страхом смерти. Эти люди не собирались далее воевать за шведов и попросили русское командование отпустить их в родные деревни, что и было сделано. Сложно назвать этих людей «борцами с московским империализмом», «узниками совести» или противниками существующего режима. Так почему же некоторые историки огульно объявляют всех советских коллаборационистов в годы Великой Отечественной войны идейными «борцами со сталинизмом и коммунизмом»?
Пока Власов думал о судьбе-злодейке и пьянствовал в течение 1943-1944 гг., германское правительство стало делать ставку на советских коллаборационистов других национальностей.
Ещё 7 июля 1941 года профессор В. Кубийович, председатель коллаборационистского «правительства» — Украинского Центрального комитета, обратился к генерал-губернатору Польши Г. Франку с просьбой создания из галицийских украинцев (западная часть Украины входила в состав оккупированной Польши) подразделения для фронтовых операций против Красной Армии. Так как галичане были «почти европейцами», то решение было принято положительно, только такие подразделения были малочисленными и распыленными по немецким частям. Доверие к галицийским украинцам, а точнее потребность в них резко возросли после Сталинградской катастрофы. Бригаденфюрер СС (генерал-майор), губернатор Галичины, доктор Вехтер прибыл в Берлин на совещание к рейсхфюреру СС Гиммлеру по вопросу о создании из галичан целой дивизии войск СС. [1]
28 апреля 1943 года во Львове было официально объявлено о создании 14-й дивизии войск СС «Галичина», солдаты этой дивизии — галицийские украинцы имели высокий статус. Их права были приравнены к правам немецкого солдата. Высокий статус подчёркивало обещание, что дивизия будет исключительно фронтовой, и не будет уничтожать своих соотечественников в ходе антипартизанских Украинские коллаборационисты и украинцы-эмигранты не были обижены – из них при дивизии был сформирован некий штаб – «Украинская войсковая управа». Во главе стоял бывший полковник армии УНР времён гражданской войны Альфред Бизанц. Эта «управа» объявила и проводила вербовку в дивизию «Галичина», занималась агитацией, выпускала газету, а при приближении фронта эвакуировала семьи военнослужащих дивизии. Действовала она совместно с коллаборационистами из Украинского Центрального комитета – марионеточного органа, помогающего оккупационным властям проводить свою политику в Рейхскомиссариате «Украина». [1] Использование украинцев в «управе», пусть даже при том факте, что подавляющее число командирских должностей в самой дивизии занимали немцы, благотворно сказалось в лояльности коллаборационистов. Они верили в скорую передачу власти в оккупированной Галиции в свои волосатые руки.
В сентябре 1944 года из спецбарака Заксельхаузен был освобождён небезызвестный Степан Бандера и его сподвижники. Условием было участие Бандеры в организации антисоветского вооружённого движения в тылу советской армии на Украине. [15]
Кроме галицийских украинцев ставка была сделана на прибалтийцев. В начале 1942 года был поднят вопрос о создании из них частей СС, когда представители немецких властей в Латвии (генералы Данкерс и Бангерскис) и Эстонии (глава самоуправления Хельмар Мяэ) были приглашены в Берлин. Немецкие военные одобрили план создания из прибалтийских добровольцев частей СС. В феврале 1943 года, после Сталинградской битвы, идея обрела «второе дыхание» — был создан «Латвийский легион СС», включающий в себя уже готовые подразделения – полицейские батальоны, подразделения СС, а также россыпь из добровольных помощников ВВС, и военнослужащих, служащих в немецких частях по собственной инициативе. [1]
акций.9 марта 1943 года легион от латышей возглавил бывший министр обороны Латвии генерал, а ныне группенфюрер СС (генерал-лейтенант) Рудольф Бангерскис. Впоследствии из латышей были созданы две дивизии войск СС – 15-я и 19-я. [1]
В конце августа 1942 года генеральный комиссар Эстонии Лицманн издал приказ о создании «Эстонского легиона СС». Состоял легион из полицейских, охранных батальонов и фронтового батальона «Нарва». В январе 1944 года эстонцы заслужили честь служить в созданной «20-й эстонской добровольческой дивизии войск СС».
А вот у литовцев дела складывались не так хорошо. В январе и марте 1943 года были предприняты попытки создания литовского легиона СС, которые, правда, были провалены – население не желало воевать за Германию. Дело дошло до того, что генеральный комиссар Литвы Рентельн пригрозил литовским коллаборационистам крутыми мерами за срыв мобилизации. Летом 1944 года литовские офицеры-коллаборационисты Ятулис и Чесна кое-как собрали из полицейских, сапёрных батальонов и охранных частей ВВС т.н. «Армию обороны Отечества». «Армией», состоящей всего из двух полков, командовали литовцы, но общее командование было в руках немецкого полковника Медера. [1]
Расширялись и формирования коллаборационистов из кавказских и среднеазиатских народов. В ноябре-декабре 1942 года был создан «1-й Восточно-мусульманский полк СС», а в октябре 1944 года он был преобразован в «Восточно-тюркское соединение СС» бригадного типа. В 1945 году немцы пытались создать «Национальную армию Туркестана» и «Кавказскую национально-освободительную армию». [31]
В сентябре 1942 года – феврале 1943 года был сформирован Калмыцкий кавалерийский корпус, которому было присвоен статус «союзной Германии армии». Немцев при корпусе было минимальное количество человек. Столь высокое доверие объясняется ошибочным причислением калмыков к казакам. [31]
Как известно, особым расположением у немцев пользовались казаки. Белоэмигрант, поживший до Второй Мировой войны в Германии, атаман Краснов имел у немцев большой авторитет. Краснов для завлекухи казаков под нацистские знамёна выдвигал лозунг автономного от России казацкого государства («Казакия») под протекторатом нацисткой Германии. Примечательно, что ему было более семидесяти лет! 10 ноября 1943 года была опубликована составленная Красновым «Декларация казачьего правительства» за подписью начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала Кейтеля и министра восточных областей Германии Розенберга. В декларации указывалось, что за помощь казаков немецким силам, Германия объявляет их своими официальными союзниками и после войны предоставит им былые казацкие привилегии, и земли на востоке, а пока они могут рассчитывать на места для поселения в других странах Европы, оставшихся под контролем нацистов. [33]
Казаки были приравнены к статусу добровольцев из числа германских народов (т.е. казаки не славянский народ, а нордический). «Институтом фон Континенталь Форшунг» была продумана даже идеология — мол, казаки являлись потомками германского племени остготов, владевшего Причерноморьем во II-V веках до н.э. [31]И всё же немцы прекрасно понимали, что в СССР русский народ является костяком страны, основой сопротивления и, поэтому, основные усилия надо направлять именно против русских.
Как только Власов был помещён под домашний арест, началась крупная пропагандистская операция. Операцией, начавшейся летом после распространения власовского «смоленского воззвания» в начале 1943 года, руководил Гелен, генерал-майор, начальник отдела генерального штаба «Иностранные войска востока» (т.е. войска из советских коллаборационистов). Целью операции было увеличение количества перебежчиков. По результатам операции был выпущен бодрый отчёт – в большинстве из 130 дивизий, где работали пропагандисты, результат был, якобы, хорошим. [8]Летом следующего года, после тяжёлых потерь на фронте, актуальность пропаганды против русского народа усилилась. 13 июня 1944 года под руководством ведомства СС под Львовом была осуществлена вторая операция по пропагандированию чудодейственной РОА — «Скорпион Востока». Жиленков и группа пропагандистов РОА выехали для акции. Целью её было раструбить о существовании Власова, т.к. о нём стали забывать по ту сторону фронта. Опять шла пропаганда о Власове, о его армии и проч. Осуществлял операцию Д’Алькен – представитель Гиммлера, начальник пропаганды войск СС, издатель журнала «Чёрный корпус». Д’Алькен возглавлял пост начальника спец. пропагандистской бригады СС. Была организована газета «За мир и свободу». Кроме того, листовки и брошюры с подписью Жиленкова сбрасывались на территорию, занятую Красной Армией, пока её наступление не сорвало операцию. Операция шла всего две недели. По словам протоиерея А. Киселёва, духовного наставника Власова: «…на сторону немцев стали перебегать тысячи бойцов РККА. Перебежчики не хотели говорить с немцами, а искали Власова. И это было в 1944 году». [23] Хотя верить Киселёву особо не стоит – этот человек всегда относился восторженно к своей «святой» миссии по борьбе с советской властью.
Правда, для реализации акции Д’Алькен не хотел привлекать имя Власова, а избрал более покладистого характером генерал-лейтенанта РОА, начальника отдела пропаганды, Жиленкова. Ему был предложен власовский пост, т.е. теперь движение РОА было бы под его началом, но тот отказался. [23] В случае согласия, строптивый Власов, возможно, был бы ликвидирован.
С середины до конца 1944 года батальоны «восточных» добровольцев с нашивками «РОА» на рукавах были полностью уничтожены в боях с союзниками. [1]
К июлю 1944 года 32 восточных батальона и 1 восточный полк из трёх батальонов охраняли немецкий «Атлантический вал» от высадки англо-американских войск. [1] Остальные батальоны были разбросаны в качестве гарнизонов. Моральный дух, лояльность к своим немецким командирам и желание воевать были на низком уровне. Ситуацию усугубляло то, что эти подразделения были хуже вооружены и оснащены.
В ходе боевых действий с превосходящими силами противника большинство подразделений «восточных» добровольцев было уничтожено, дезертировало или сдалось в плен практически в полном составе. [1] Среди немецких войск, взятых в плен оказалось чуть ли не 10 % бывших граждан СССР. Это были «хиви» и остатки «восточных» батальонов. Лишь немногие подразделения РОА в ходе боёв сохранили боеспособность как, например, 621-й артдивизион, прикрывавший немецкое отступление. [1]
Участник боевых действий от союзников вспоминал: «…джип окружили вооружённые люди. Обезоружив офицера и водителя, они увели их на свои позиции. Как выяснилось, это были не немцы, а мешанина из поляков, сербов, русских, офицеры и сержанты у них сбежали (командный состав в таких батальонах был из немцев – прим. автора статьи) и теперь солдаты были озабочены, главным образом, тем, как бы благополучно сдаться в плен. Они страшно боялись попасться в руки находившихся поблизости немцев, которые тут же расстреляли бы их, если бы узнали об их намереньях. После долгих переговоров с захваченными американцами утром 10 июня они строем при полном вооружении двинулись вниз по дорогам в сторону Мерси, пока не встретили удивлённого американского водителя полугусеничной автомашины. Делказел побежал вперёд, крича: «Не стрелять! Не стрелять! Они сдаются в плен!». 75 человек вышли вперёд и сложили на землю своё оружие». [1]Последние подразделения «РОА» были уничтожены в ходе Арденнского наступления немцев. [1]
http://kuzhist.narod.ru/Predateli/3Sila/VlasovGen3/VlasovGen3.html
Частенько приходилось мне слышать жалобные стенания отечественных и европейских НС про гибель «Арийской Империи» т. Шикльгрубера (партийная кличка-Гитлер) и гибель «Белого Третьего Рейха». Мол, поломали «истинных арийцев» злые англосаксы и большевики с помощью чурок и «мировой еврейской закулисы». И миф этот живуч до сих пор. Но правда-то в том, – что в «арийских легионах» Вермахта и СС служило изрядное количество откровенного мусульманского чурбанья. Причём в самом классическом арабском и среднеазиатском варианте.
Сотрудничество с мусульманами было краеугольным камнем германской внешней политики – задолго до появления ефрейтора Шикльгрубера на политическом горизонте. Германская империя холила и лелеяла муслимов, – как инструмент своей имперской политики. В принципе, то же было характерно для всех колониальных империй.Просто не все осмеливались так разыгрывать мусульманскую карту, как это делал кайзер Вильгельм. Так, в октябре 1898 г., Вильгельм II посетил Палестину и Сирию, где в Дамаске объявил себя другом турецкого султана и всех мусульман. Такой вот «германский император»… От себя замечу, что ТАКОЕ брякнуть в то время было равносильно тому, что сейчас публично признаться к любви к Третьему Рейху. Ибо никто ни о какой «политкорректности и толерантности» в Европе того времени не слышал. Реакция тогдашних политических лидеров, – от монархов до демократов, – на эти слова Вильгельма была однозначной, – «Совсем сбрендил».
С приходом в январе 1933 г. к власти в Германии нацистов «мусульманский фактор» в её внешней политике получил новый, ещё более сильный импульс. С началом же Второй Мировой Войны его использование было возведено в ранг государственной политики. Однако, в вышеуказанных регионах с проживающим там мусульманским населением, этот процесс протекал не одинаково. В каждом из них он имел свои особенности, которые надо учитывать при рассмотрении политических предпосылок и условий создания мусульманских формирований в германских вооруженных силах.
28 ноября 1941 г. в Берлине состоялась встреча между Гитлером и муфтием аль-Хусейни.Стремясь добиться согласия на провозглашение Германией декларации, которая бы гарантировала независимость арабским странам, муфтий предложил сформировать Арабский легион и включить его в состав вермахта для совместной борьбы против Англии. Т.е., использовать мусульманских отморозков в борьбе против белых народов Европы, – ай да «ариец», ай да сукин сын!!!Далее в планы по построению «Белого Третьего Рейха» входило исключительное науськивание и натравливание мусульман СССР на славян и другие белые народы Европы. См. статью про «Милли Фирка»
Быстрое продвижение немецких войск к Северному Кавказу и временная оккупация части его территории усилили русофобские и националистические настроения среди некоторых групп его населения. Выражая враждебные взгляды по отношению к русским, их лидеры, опираясь во многих случаях на уголовников и исламских фанатиков (т.е всё дееспособное население СК), пытались сплотить недовольных существовавшим порядком, организовывали террористические акты, уничтожали славянское население, призывали население к уклонению от службы в Красной Армии, дезертирству и прямой измене. Значительная часть партийно-советских национальных кадров оказалась неустойчивой, а некоторые из них заняли откровенно пронемецкую позицию (привет нынешним «федерастам», которые мечтают вместе с муслимами – бить «жЫдов и пиндосов»).Перед вступлением немцев они бросали работу, уходили на нелегальное положение или присоединялись к отрядам повстанцев. В их числе, например, оказался такой известный в то время человек, как чеченец А. Авторханов, профессор, работавший в институте языка и литературы, который при приближении немцев к границам Чечено-Ингушетии перешёл на их сторону и организовал отряд для борьбы с партизанами (Ну чурки – они чурки и есть! Зато сейчас бесчисленные автурхановы рассказывают русским школьникам о героизме вайнахов в борьбе с фашизмом).
Дальше – больше, – кавказцы получали в Третьем Рейхе широчайшую политическую и культурную автономию (особенно по сравнению со славянами). В конце 1941 – начале 1942 г. немецкое командование развернуло подготовку к наступлению на юге России и на Кавказе. Для достижения большего успеха были пересмотрены и некоторые методы оккупационной политики. Так, по замечанию немецкого историка Н. Мюллера, «если Прибалтику собирались онемечить, Белоруссию превратить в огромный пересыльный концлагерь, Украину сделать житницей… рейха, то на Кавказе нацисты предполагали провести «эксперимент» с предоставлением населению широких прав. Однако для проведения подобной политики были необходимы посредники, которые и должны были создать у местного населения возможность получения этих широких прав. Другой особенностью этого эксперимента было начало организованного создания и использования «кавказских и тюркских национальных воинских формирований» (Прямо «План Путина» в действии – создание батальонов «Восток», «Запад»).
Планы по их созданию в общем подразумевали, что со временем они должны стать ядром будущих «национальных армий независимых государств», в которых у власти будут эмигранты-посредники и некоторые местные исламские фундаменталисты. (Обращаюсь к современным «гитлерятам» – вы где-то здесь увидели слово «русские» и «славяне»???)
Поэтому в целях политического обеспечения «кавказского эксперимента», в конце 1941 – начале 1942 г., в Германии был создан ряд «национальных комитетов» – Туркестанский, Северокавказский, Азербайджанский, Грузинский, Армянский и т.п. (прошу запомнить эту дату, – она нам пригодится в последствии), которые со временем, в качестве правительств, должны были переехать на «освобождённые немецкими войсками территории их государств». Пока же в обязанности этих организаций входили пропагандистское обеспечение всех немецких мероприятий в отношении данного народа, а также «представление его интересов» перед правительством Германии (главным образом это касалось положения «восточных» рабочих и бойцов «национальных» добровольческих формирований).
О текущих целях и задачах, которые ставило руководство каждого конкретного комитета, лучше всего свидетельствует его структура.
Рассмотрим ее на примере Туркестанского национального комитета (ТНК) – одной из самых влиятельных национальных организаций на территории Германии.I. Президент комитета – Вели Каюм-хан, узбек.II. Генеральный секретарь президента ТНК – сначала узбек Карими, затем казах Канатбай.III. Президиум ТНК – 4 казаха, 3 туркмена, 2 киргиза, 2 таджика и 3 узбека.
(Ну вот!! Что не деятель – то « истинный ариец и белокурая бестия» в одном флаконе.
После начала войны с СССР, с осени 1941 г., в германских вооружённых силах начали создаваться формирования из числа «восточных» добровольцев. Одними из первых были созданы казачьи добровольческие части. Подобное расположение к ним со стороны немецкого военно-политического руководства объяснялось легендарной, едва ли не ставшей мифической славой об их доблести и стойкости. Со временем казачьи части были приравнены по статусу к добровольческим формированиям из числа германских народов. С целью обоснования подобного решения была даже разработана специальная идеологическая концепция, согласно которой казаки являлись потомками германского племени остготов, владевшего Причерноморьем во II – V вв. н. э. Следовательно, казаков можно было отнести к народам «германского корня, сохраняющим прочные кровные связи со своей германской прародиной» (Во куда понесло гитлеровских «этнографов» и, от таких кульбитов наверно офигели даже сами казаки – не знали бедняги, что они потомки «остготов».)Среди иностранных добровольческих частей, которые на протяжении всей войны имели неизменно высокий статус, следует назвать сформированный в сентябре 1942 – феврале 1943 г. Калмыцкий кавалерийский корпус. Согласно немецким архивным документам, это были «не просто вспомогательные войска немцев, а своеобразная союзная часть, союзники и боевые товарищи немецкого Рейха». По словам немецкого историка И.Хоффманна, такой высокий статус этого формирования объяснялся тем, что немцы причисляли калмыков к казачьим войскам. (Вот ещё одни друзья бесноватого и его сопливых доморощенных нациков, – кочевники-шахматисты с садистскими наклонностями).
Боевые и полицейские части, набранные среди славянских народов как в Восточной Европе и на Балканах, так и в СССР, долгое время имели очень низкий статус. Что же касается добровольцев вспомогательной службы – «хиви», то они практически до середины 1942 г. вообще не имели никакого статуса: по нормативным документам германских вооруженных сил их как бы вообще не существовало. (Понятно, не вышли славяне «рылом» для Гитлера в отличии от чеченцев, калмыков и казахов… Вот эти-то точно натуральные «арии» и потомки, видать, самого Тора).
Официальный статус славянские части, конкретно русские подразделения, получили лишь ОСЕНЬЮ 1944 года. 14 ноября 1944 г. в Праге было провозглашено создание «Комитета освобождения народов России» (КОНР). По замыслу его председателя, – бывшего генерал-лейтенанта Красной Армии А.А. Власова, – при поддержке Гиммлера этот комитет должен был играть роль «временного российского правительства в изгнании». Чтобы придать комитету действительно общероссийский характер, в состав его президиума было предложено войти лидерам всех национальных организаций. Русских антикоммунистов нацисты ПРИЗНАЛИ только спустя ДВА ГОДА после создания чурбанско-исламских формирований. И то отчасти. Ведь война к осени 1944 года была УЖЕ проиграна.
Лучше всего отношение Гитлера и его окружения к мусульманам выразил шеф спецслужб Третьего Рейха Генрих Гиммлер в разговоре с министром пропаганды Й.Геббельсом –«Гиммлер заявил, что «не имеет ничего против ислама, потому что он обещает мусульманам рай, если они погибнут в бою», – т.е. эта религия очень прагматическая и привлекательная для солдат»!!! (Т.е., по логике, современным малолетним наци надо срочно обрезаться из-за слов своего кумира.)Ещё дальше пошёл «известный ариец» Алик Розенберг – в «Вопросе о кавказских воинских частях», составленном 27 марта 1942 г., он писал: «Можно уже сказать, что использование кавказских воинских частей Великогерманской империей произведёт глубочайшее впечатление на эти народы, в частности, когда они ещё узнают, что только им и туркестанцам фюрер оказал эту честь» (Т.е. оказал им честь резать ненавистную урюкам «русню».)
П.С. Ожидая крики сторонников НС, что «фюрер их хотел использовать, а вот потом…», отвечаю так, – СССР и США тоже хотели использовать мусульманских экстремистов в своих геополитических игрищах, что из этого вышло – известно всем. Тем более, что СС и Абвер – пожиже ЦРУ и КГБ будут…
Иван Поморцев
- Тема «ВОВ. Различные точки зрения и факты.» закрыта для новых ответов.