[ — Первые импeрaтоpы Рима. (Антиcветoний)]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
Сын императора Веспасиана и Флавии Домициллы, Домициан стал последним императором в династии Флавиев.
Светоний писал, что детство и раннюю молодость Домициан провел «в нищете и пороке: в доме их не было ни одного серебряного сосуда, а бывший претор Клодий Поллион, на которого Нероном написано стихотворение «Одноглазый», хранил и изредка показывал собственноручную записку Домициана, где тот обещал ему свою ночь; некоторые вдобавок утверждали, что его любовником был и Нерва, будущий его преемник». Разумеется, эти грязные сплетни имеют мало общего с истинной историей. Верно здесь только то, что семья Домициана знала тяжкую нужду.
Во время восстания против императора Вителлия летом 69 г. Домициан вместе со своим дядей Сабином и отрядом верных войск укрылся на Капитолии; когда ворвались враги и загорелся храм, он спрятался, а потом в одежде служителя Исиды среди прочих жрецов сбежал на другой берег Тибра.
После победы над Вителлием Домициана провозгласили цезарем захватившие город легионеры. Он принял должность городского претора с консульской властью, которой пользовался произвольно. Раздавал должности так, что Веспасиан говорил: удивительно, как это сын и ему не прислал преемника.
Веспасиан, разочарованный произволом Дмициана в Риме, никогда не предоставлял Домициану влиятельных позиций в системе реальной власти и никогда не давал шансов отличиться на военной стезе. Дмициан находил прибежище в поэзии и искусстве. Но поскольку у его брата Тита не было сына, именно Домициан считался наследником.
После прихода к власти, Домициан решил прославить себя военными победами, о которых так мечтал в юности. Он победил хаттов, организовал строительство лимеса для обеспечения безопасности завоеванных Декуматских полей и основал провинции Нижняя и Верхняя Германия. В 85—92 гг. вел борьбу на Дунае против дакского царя Децебала, а также против маркоманов, квадов и сарматов.
В Иудее Домициан усилил полицию, созданную Веспасианом для выслеживания и поимки иудеев, поддерживавших наследные права царского рода Давида. В Риме многие иудеи, не заплатившие введенный для них налог, оказались осужденными «за несостоятельность» или «за безбожие».
Домициан полностью восстановил храм Юпитера на Капитолийском холме, из развалин которого сбежал во время гражданской войны. Он также построил стадион, вмещавший тридцать тысяч зрителей, толпами стекавшихся сюда, чтобы посмотреть Капитолийские Игры. Эти Игры были выдержаны не в римских, а в греческих традициях, и включали в себя состязания в литературе, музыке, атлетике и скачках. Роскошные постройки (в т.ч. арки Тита) и праздничные игры обременяли государственную казну.
Домициан, как писал Светоний, без меры предавался сексуальным развлечениям и называл их постельной борьбой. Якобы, он совратил дочь своего брата Тита, Флавию Юлию, что привело к ее гибели в результате аборта. Светоний приписывает Домициану организацию извращенных зрелищ: гладиаторские бои женщин с карликами и тому подобное. Увлечению стрельбой из лука в жизнеописании Домициана также придается кровожадный оттенок: якобы, император, развлекаясь, поражал из лука по сотне зверей разной породы, причем некоторым нарочно метил в голову так, что две стрелы, вонзившись, торчали, как рога.
Светоний так описывает Домициана: «Росту он был высокого, лицо скромное, с ярким румянцем, глаза большие, но слегка близорукие. Во всем его теле были красота и достоинство, особенно в молодые годы, если не считать того, что пальцы на ногах были кривые; но впоследствии лысина, выпяченный живот и тощие ноги, исхудавшие от долгой болезни, обезобразили его».
Домициан, действительно, был серьезно болен, что ограничивало его в государственных делах. Он избегал ходить по городу пешком, а в походах и поездках редко ехал на коне, и чаще в носилках. Как писал Плиний, император страдал нервными расстройствами и не выдерживал даже лодочной прогулки на озере Альбано возле своего загородного дворца, поскольку шум весел невыносимо раздражал его; поэтому он плавал на судне, привязанном веревкой к лодке с гребцами.
Проводя самодержавную политику, Домициан систематически ограничивал влияние сената и опирался на всадников, войско и провинции. Велел называть себя «господином и богом» («dominus et deus») и оживил императорский культ. После подавления восстания 89 г. возросло число процессов по обвинению в «оскорблении величия» и казней. Были начаты преследования философов-стоиков.
Домициан предпочитал подчеркивать, что является абсолютным монархом, и в 85 г. присвоил себе беспрецедентный титул пожизненного цензора. Он враждебно относился к Сенату и знати, наполнив Рим шпионами. Светоний подсчитал, что только из числа бывших консулов жертвами обвинений в заговоре стали двенадцать человек.
Правление Домициана характеризовалось аскетической суровостью и следованием букве закона. Светоний, писал, что, «столичных магистратов и провинциальных наместников он держал в узде так крепко, что никогда они не были честнее и справедливее». В 83 г. Домициан назначил трем жрицам богини Весты, виновным в аморальном поведении, предписанную традициями смертную казнь, а семь лет спустя главную жрицу того же ордена весталок, Корнелию, за тот же проступок заживо замуровали в подземной келье, тогда как ее любовников засекли розгами насмерть.
Племянница императора Флавия Домицилла (дочь его сестры), и ее муж Титом Флавий Клеменс, двоюродный брат Домициана, подверглись преследованию по обвинению в безбожии и «приверженности к еврейским суевериям» (христианству). Клеменс был казнен в 95 г., Домицилла — сосланана остров Понтию, где и умерла.
К заговору против Домициана примкнули многие влиятельные люди из провинций, а также командиры германских легионов. В столице к ним присоединились управляющий императорским дворцом и один из секретарей Домициана. Важнейшей фигурой в заговоре была жена императора Домиция Лонгина, дочь прославившегося при Нероне военачальника Корбулона, которую Домициан сначала изгнал, но потом восстановил в правах своей супруги. Домициан был убит в результате заговора и проклят сенатом.
Светоний писал, что управление Домициана «некоторое время было неровным: достоинства и пороки смешивались в нем поровну, пока, наконец, сами достоинства не превратились в пороки — можно думать, что вопреки его природе, жадным его сделала бедность, а жестоким – страх».
Династия Флавиев на Домициане пресеклась. Его сын умер в младенчестве, после Тита остались только дочери.