[ — Пoслecлoвие к мятeжу.1991-2000. Книгa 2 — Глава 4. Пo пояc в кpoви, по гоpлo вo лжи]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
Некрофилия в качестве нормы жизни навязывалась российской обществу. Если раньше можно было как-то обособиться от разного рода лиц с садистскими наклонностями, то гайдаро-чубайсовкая экономика перемешала жулье с простыми гражданами. Вторые вынуждены были жить по правилам первых — слушать их песенки по всем телеканалам, шарахаться от их шикарных машин, платить им и продаваться тоже им…
Известно, если сел играть с шулерами, не плачь потом, что обчистили дотла. Этой бытовой истины народу хватало, чтобы худо-бедно поддерживать свое благосостояние. Но вот пришла перестройка, демократизация и либерализация — и этой бытовой истины стало как бы недостаточно. “Пудрить мозги” начали столь изощренно, врать так нагло, что удержать что-либо в карманах стало почти невозможно.
Если наперсточники на столичных улицах продержались где-то год-полтора, удовлетворив потребность узкого слоя доверчивых и рисковых граждан в щекочущих нервы развлечениях, то шулерские методы экономической ограбиловки вошли в нашу жизнь прочно и надолго.
Кто таков шулер-наперсточник сегодня? Во-первых, это политик-лжец, который обещал одно, а делает другое (за что и получает “соответствующее вознаграждение”). Во-вторых, это чиновник высшего звена, которому плевать на своих сограждан, и который не торопится вводить санкции за шулерство, наблюдаемое повсюду невооруженным взглядом (за что тоже получает “соответствующее вознаграждение”). В-третьих, это мелкий чиновничек — тот жучок-червячок, который сидит-восседает в системе распределения. Но уже не на узлах товарного распределения, а в финансовой системе. Государство прочно защищает его права. Этот-то жучок и приносит “соответствующее вознаграждение”, приобретаемое им в рамках закона (того самого, “демократического”, о коем чаяли диссиденты-шестидесятники). Себя жучок тоже не забывает — богатеет невероятно. При скромнейшей зарплате ездит в дорогой “иномарке” и загородную виллу в три этажа строит, в отпуск в круизах пропадает, а детей отправляет учиться в зарубежные колледжи. И никто ему в глаза сегодня не плюнет, никто за шиворот не возьмет и отчета не потребует о том, отколь деньги на все эти красоты.
Деньги и их заменители (А.Краснов. Мысли вслух.)
Я плохо представляю, как в нашей экономике можно, вложив доллар на год, рассчитывать вернуть его с прибавкой хотя бы в один цент. То, что его можно пропить, проесть — понятно. А вот какого ума должен быть человечище, чтобы, будучи затраханным налогами, вложив доллар в производство, получить в конце года дополнительно к нему еще один цент.
Пожалуй, единственная прибыльная отрасль — вскрытие месторождений и вывоз сырья в обмен за завозную кампанию бумажной “капусты”. Тут к концу года на вложенный доллар можно получить два, закрыв глаза на то, что через чудовищную брешь за границу хлещет поток нефти.
Наши монетаристы при этом умудряются делать глубокомысленные выводы о том, что инфляция подавляется прекращением печатания денег. Про то, что наплодили всякие ГКО, море векселей и других заменителей денег, да еще ввез немеренное количество зеленых бумажек, молчат! А ведь все это работает как деньги, только хуже! Какое же это подавление инфляции, если, как только не хватает рублей, тут же переходят на доллары.
Если была бы эмиссия денег, то за выпущенную продукцию любой смог бы получить деньги. Вместо этого ему подсовывают вексель. Это значит, что кто-то заработал на выпуске ценной бумаги, кто-то получил за операцию его продажи. Производственник в делах финансовых институтов — лопух. Он умеет доски строгать, а в области финансов его дурят все подряд. Поскольку, пока дело дойдет до ликвидной наличности, завод дай Бог получит половину от выплаченных ему денег. Возникает целая инфраструктура, которая ничего не делает, только продает эти векселя.
То же самое и с долларом происходит. Здесь мы финансируем паразитическую инфраструктуру, а там — напрямую бюджет господина Клинтона. Он нам резанную бумагу, мы ему — сырье. Мы стали крупнейшими держателями долларовой наличности. Кажется ее уже и в США меньше, поскольку там предпочитают пользоваться пластиковыми карточками.
Вопрос, почему правительство не пойдет на эмиссию? Ведь за выпущенные рубли можно постепенно скупить доллары (не спеша, не создавая ажиотажа) и представить целый состав валюты в уплату за наши долги Западу — подавитесь! Вот обиделся бы Клинтон, вот бы рожу скривил! Это все равно что прийти к Мавроди и получить с него деньги за “мавродики”. Клинтону пришлось бы всю эту бумагу в топках спалить. У него вся экономика пошла бы псу под хвост. А Мавроди просто послал бы такого “доброхота” к такой-то матери, как посылал без всякого труда много раз.
У нас рубль — внутренне конвертируемая валюта. Заменить доллар на рубль для экономики безвредно. Нам главное — не пускать доллар в свой денежный оборот. А разницы для экономики нет никакой — обслуживается она рублевыми бумажками или долларовыми. Обмен долларов на рубли даже формально денежную массу не увеличивает. И Клинтону нечего обижаться. Он-то нам эту массу “капусты” уже впарил! Так что, будьте добры, получить обратно.
Первый, наиболее скромный вариант грабежа — разнообразные бесплатные завтраки и безвозмездные подарки. Без-воз-мезд-но, то есть даром! Да кто ж не купится на дармовщинку! И пошли веселые граждане к избирательным участкам, воздавая хвалу сильным мира сего, обещавшим обратить камни в хлебы, воду в вино…
Это шулерство — средней руки, политическое. Раз-другой использовал и придется погодить, иначе не поверят вновь, ибо дурь не успеет накопиться в мозгах народных. Но через политику открываются пути к настоящему шулерству. От политических авантюр надо лишь вовремя перейти к экономическим. Тут только успевай поворачиваться: были сбережения на сберкнижках — как корова языком слизнула (в качестве насмешки правительство постановило возместить убытки тем, кому за восемьдесят), были общественные фонды потребления — сгинули без следа, был золотой запас государства — не стало. А стоило только в 1990–1991 году подтасовать кое-что, поднамудрить. Например, подделать всего пару бюллетеней при голосовании кандидатур на пост председателя Верховного Совета РСФСР (в чем признался режиссеру Говорухину автор этой авантюры).
А после — чего ни хватишься, всюду дыра от бублика, всюду будто Мамай прошел. Только в офисах прохлада от кондиционеров и евро-ремонтом все блистает. В все потому, что с признаками прежней — пусть не очень веселой, но понятной — жизни политэкономические шулеры расправились быстро и принялись свои шулерские игры насаждать во всероссийском масштабе.
Делается, например, так. Нарезаются полоски цветной бумаги, называются новым словом “ваучер” и за небольшую плату раздаются гражданам. На бумажке написано 10000, а плата всего 25 рублей, потому и берут с охотой. Гражданину — бумажку, шулеру — собственность. Сыграли эту партию до конца — ко всеобщему удовлетворению (опять же некрофильского свойства). Граждане прозрели потом, стали возмущаться, да поздно уже. От политического изобретения под названием “свободный рынок” шулеры уже перешли к экономическим изобретениям.
Пришли в нашу жизнь и такие игры. Нарисовали бумажку, назвали “акция” и стали продавать доверчивым гражданам и зазевавшимся хозяйственникам с “рыночным” мышлением. Не беда, что акция — вовсе не акция, а производная ценная бумага (свидетельство о депонировании), или того хуже — какой-то “билет Мавроди”, никакими законами не предусмотренный.
Хитрецы добились, чтобы простецы принесли свои денежки и сыграли с ними (хитрецами) в игру “котировка” или “купля-продажа на вторичном рынке”. Пока бумаг у хитрецов много, они готовы и сами котировать акции, и на бирже обеспечивать активный рост стоимости своих бумаг. Как только у простецов удается выкачать необходимую сумму, котировки резко падают, а то и вовсе прекращаются. Многим поверившим в “свободный рынок” приходится снова сдавать свои акции хитрецам по бросовой цене. Тем же, кто рассчитывал на дивиденды, придется покориться решению владельцев контрольных пакетов акций (те же шулеры) о необходимости направить все средства “на развитие”. Тому же, кто все-таки кое-что получит, придется немало удивиться тому, что обещанные 1000 % годовых исчисляются не к вложенным (и проиндексированным) средствам, а к номиналу, а номинал при изменившихся в десятки и сотни раз ценах — гроши. Им в лучшем случае достанется на руки не более банковского процента (а иногда и очень сильно менее). Это называется “собственник” или “партнер”. А супердемократы-недоэкономисты назвали это “нормальным народным капитализмом с человеческим лицом”. Так вот, эти человекоподобные награбили у населения никак не меньше 50 трлн. Рублей — в ценах до 1996 (впрочем, это сумма на порядок, а то и два, не дотягивает до того, что уворовано у граждан руками гайдаро-чубайсовской своры).
Делается, например, так. Аферист-экономист Березовский, благодаря своей невиданной пронырливости, втирается в доверие к руководству крупнейшего производителя легковых автомобилей — Авто ВАЗ. Он убеждает недалекого гендиректора (оттого потом его и взяли в правительство), что пора раскручивать идею “народного автомобиля” и собрать у алчущего вцепиться в баранку персонального средства передвижения населения деньги. Выделяются средства на массированную рекламную кампанию. Народ, что называется, сдает валюту. Выпущено 37 миллионов акций Автомобильного всероссийского альянса (АВВА) номиналом от 10 тысяч до 10 млн. рублей. Указом президента альянс освобождается от налогообложения прибыли, уплаты акцизов и таможенных платежей, автогигант тоже освобожден от всех налогов за поставку продукции для альянса. Альянс также становится первой российской фирмой, которой Минфин разрешает выпуск ценных бумаг “на предъявителя” — те самые свидетельства о депонировании акций (СДА) — да еще не по единой цене, как полагалось по закону, а по котировкам. Это давало возможность проводить массовые операции без регистрации сделок.
Экономический эффект, исчисляемый как рост доходов проходимцев, от деятельности альянса с обезьяньим именем был невероятным. Удалось даже прокормить целую свору государственных чиновников. А потом чиновники, регистрировавшие проспект эмиссии альянса, просто стали чиновниками АВВА (даже включая заместителя гендиректора АВВА).
Лишь позднее по стопам Березовского пошел Мавроди и другие любители наживы за счет простодушных граждан. Жулье, по всей видимости, объясняло себе причину своей наглости тем, что простодушие “хуже воровства”, а значит — жулик лучше, чем тот, кто купился на его наживку.
Для “обувания” дурачья из промышленных магнатов отцы-основатели АВВА выбили и для АвтоВАЗа особый режим приватизации. Хоть АвтоВАЗ по своим масштабам и должен был приватизироваться на всероссийском чековом аукционе, все было сделано так, чтобы распределить дармовую собственность среди своих. Тольяттинский аукцион позволил захватить огромные пакеты акций автогиганта махинаторам из АВВА (13.5 %, позднее — 29 %) и МММ-инвест (10.6 %).
Для мало-мальски грамотного специалиста несбыточность проекта АВВА была совершенно ясна. Собрать на строительство первой очереди машиностроительного завода порядка 300 млн. долларов в стремительно нищающей стране было невозможно. Но на время доказать всем, что мираж может обернуться реальностью удалось — дурачья всюду хватало. Правительство тоже прикинулось, что поверило Березовскому. Видимо, тоже не без пользы для себя. Зато с ужасными последствиями для страны.
Когда финансовые аферы других “комбинаторов” начали осыпаться как осенняя листва, акции АВВА тоже стремительно потеряли в цене, нанеся своим владельцам существенный материальный ущерб. Инициаторы этой аферы, разумеется не относились к тем, кто остался в накладе.
Собранные 30 млн. долларов Березовский решил направить на развитие автомобильной промышленности Финляндии, где и начали в 1996 году собирать штучные образцы “народного автомобиля”. Выпустили их может штук двадцать, а то и двести — показали всем, а потом все как-то забылось, ушло на второй план. Народного автомобиля никто и в глаза не видывал, зато появился “олигарх” Березовский со своей шпаной.
Дивиденды дуракам, купившим акции в период бума, разумеется никто выплачивать не собирался. Мало того, акции AВВA оказались замешанными в деле печально известного банка “Чара”, облапошившего чудовищное количество своих сограждан. По представлению суда счет этого банка был заморожен.
Видимо, пытаясь как-то сбить накал страстей, руководство “Чары” сделало 11 ноября 1994 довольно оригинальный ход, объявив, что теперь клиенты банка могут получить причитающиеся им выплаты в виде облигаций АО АвтоВАЗ и акций АО Автомобильный всероссийский альянс. При этом “Чара” заявила, что выплаты облигациями АО АвтоВАЗ производятся только клиентам, сделавшим вклады на сумму более 4,5 млн. рублей, а остальные клиенты банка получат по своим вкладам акции АО Автомобильный всероссийский альянс. При этом “Чара” оценивала их в $5, в то время как их биржевой курс был на тот момент чуть выше 5,5 тыс. руб. То есть одни фальшивки сменили другими при полном непротивлении властей.
Есть, надо отметить, акции все-таки более солидные, обеспеченные собственностью и даже интересами крупных промышленных воротил. Это акции топливно-энергетического комплекса, энергетической системы, акции добывающих предприятий, транспортных монстров и пр. Но эти акции распределяются среди своих. В крайнем случае, их уступают иностранным инвесторам (среди них тоже немало хитрецов и подлецов).
Как тут “обувают” всю страну интересно посмотреть на примере создания нефтяного холдинга “Сибнефть”, который вошел в лидирующую группу крупнейших нефтяных фирм мира.
Образование “Сибнефти” стало абсолютной неожиданностью не только для профильного правительственного ведомства — Минтопэнерго, но, что самое главное, и для государственной компании “Роснефть”. “Роснефть” не без основания рассчитывала заполучить “Ноябрьск-нефтегаз” и Омский НПЗ в свой состав — постановление правительства об этом уже было “на выходе”. Но этим планам не суждено было свершиться, и исключение двух нефтяных “звезд” нанесло серьезный и практически невосполнимый удар по экономическому потенциалу “Роснефти”.
27 ноября 1995 Борис Ельцин подписал указ “Об управлении и распоряжении акциями открытого акционерного общества “Сибирская нефтяная компания”, находящимися в федеральной собственности. В тот же день, когда был подписан указ, вышло информационное сообщение Госкомимущества о проведении залогового аукциона по акциям АО. Стартовая цена пакета — 5100 млн. “Ноябрьскнефтегаз” ($130 млн. за 51 % акций) и Омского нефтеперерабатывающего завода ($55 млн. за аналогичный пакет).
Несмотря на то, что первой в списке претендентов на победу в залоговом аукционе стояла та же “Роснефть”, государственной компании не удалось взять “Сибнефть” под контроль. Победителем аукциона стала “Нефтяная финансовая компания” (НФК) (кредитор — “Столичный банк сбережений” Смоленского, гарант — банк “Менатеп” Ходорковского), предложившая государству кредит в размере 100 млн. 300 тыс. долларов при стартовой цене лота в 100 млн. долларов. Заявка “Инкомбанка” не была допущена к участию в аукционе под надуманным предлогом, аналогичным тому, который был использован при выпихивании его из состава учредителей ОРТ.
Необходимо отметить, что учредителями НФК являются Объединенный банк и ООО “Вектор-А”. Владельцами первого являются АвтоВАЗ, АвтоВАЗбанк и ЛогоВАЗ, а второго — сама “Сибнефть”. Все под контролем Березовского. Мало того, победа в аукционе была обеспечена деньгами Омского НПЗ и “Ноябрьскнефтегаза”, входящих в холдинг “Сибнефть”. То есть налицо ситуация криминального сговора — переложили деньги из кармана в карман, а получили в собственность колоссальную кампанию.
Второй примечательный факт этой истории — убийство директора Омского НПЗ, которого прочили в директора “Сибнефти”. Ехал человек мимо холодной сибирской реки и вдруг вздумал искупаться. Через сутки его извлекли из воды и поставили диагноз — острая сердечная недостаточность. Все сделали вид, что в это поверили.
Наконец, примечательным фактом является образование “группы дружественных инвесторов” “Сибнефти”, в которую, помимо предприятий “Сибнефти” и НФК, вошли Объединенный банк, Русский индустриальный банк, Столичный банк сбережений, Нефте-комбанк. Вместе с перечисленными выше структурами все это спекается в какое-то паучье гнездо.
Для чего все это делается — почти не скрывают. Средства массовой информации открыто говорили, что вся история с “Сибнефтью” разыграна для обеспечения избирательной кампании Бориса Ельцина. О масштабах соответствующих выплат можно судить хотя бы по тому факту, что за время держания залога НФК выудила из “Сибнефти” только по балансовой прибыли порядка 1.1 трлн. рублей (“Правда-5” № 18, 1997).
А вот схема ухода от налогов, доступная лишь тем, кто продал душу Чубайсу.
Норильский горно-металлургический комбинат, выпустивший в 1996 году продукции на 10 трлн. Рублей, оказался должником по налоговым выплатам на 1.5 трлн. рублей (на май 1997). Как говорится, где деньги, Зин? Оказывается, с осени 1995 контрольный пакет акций РАО “Норильский никель” принадлежит ОНЭКСИМбанку, само РАО по договору является агентом по реализации продукции комбината, а значит, фактически распоряжается продукцией по своему усмотрению и решает, выплачивать ли партнеру какие-либо деньги или нет. Благодаря ОНЭКСИМбанку оказалось возможным игнорировать Указ Ельцина № 1212 от 18.08.96 о перечислении всех полученных агентом денег на счет партнера в течение трех банковских дней. Из своих 10 трлн. в 1996 комбинат получил только 100 млрд. А чтобы окончательно замести следы, РАО “Норильский никель” заводит себе еще одного партнера — ЗАО “Интерросимпекс”, через которого реализует свою продукцию. Контрольным пакетом опять-таки владеет ОНЭКСИМбанк” (см. “Казначей ВМ”, 25.06.97).
Коль скоро мы упомянули банковские депозиты, то немного и о них.
Наслушавшись известий о крахе всяких там компаний, русский простец несет свои деньги в банк. В обмен ему дают договор с указанием, что банк может пересматривать процентную ставку по депозиту. Если доверчивый клиент и замечает эту запить, то рассчитывает, что его вовремя уведомят, и он сможет подыскать своим деньгам более доходное место. Не тут то было! Об изменении ставки (разумеется, в сторону уменьшения) клиент узнает только в момент получения жалких процентов. То-то обрадуется! (Хотелось бы тут недобрым словом помянуть сверхсолидный НГС-банк, что в Москве близ Центробанка располагался. Но близость тут не в надежности и порядочности, а в другом — оба учреждения были инструменты наперсточников.)
Банковская система России — монстр, выживающий из страны все соки. Крупные банки (около трети банков) аккумулировали 86 % бюджетных средств, 94 % депозитов, 86 % средств предприятий, 90 % всех банковских активов. Но реальное кредитование граждан и предприятий находилось на чудовищно низком уровне и составило 11 % от ВВП (в Германии — 113 %, в США — 119 %, в Японии — 193 %, в Румынии — 24 %, Словакии — 41 %, Чехии — 98 %). Удельный вес ссуд населению составил всего 2,4 % (в США 10 %, в Германии — 15 %). Банки занимались преимущественно спекуляциями с бюджетными деньгами. 76 % всех инвестиций банков приходились на государственные ценные бумаги — ГКО, ОФЗ и пр. Значительная часть банков работала на нелегальный бизнес, преступность, занималась “отмывкой” грязных денег и переправкой капиталов за рубеж. Из 1496 банков около 400 были напрямую инкорпорированы в организованную преступность (ВМ, 29.12.98).
Мы уж не будем объяснять того, что чем хуже работает банковская система, тем выгоднее банкам. Чем медленнее ведутся расчеты, тем больше средств для собственной финансовой деятельности получают банки. Потому то их и расплодилось так много. Крупные предприятия стремятся обзавестись собственным банком, чтобы не давать снимать пенки со своих прибылей кому-то постороннему. Ну а созданный банк сразу же старается залезть в карман бедному нашему гражданину. На случай же каких-то особенно разорительных авантюр можно просто стать банкротом. Как, например, Московский городской банк, прославившийся свой простой и эффективной рекламой — мол, МГС — устойчивый банк.
Следующее изобретение — рынок государственных краткосрочных облигаций (ГКО). Тут и бумагу резать не надо. Все пошло через компьютерный учет. Государство начало брать в долг у предприятий временно свободные средства под проценты, смущая их высокой ликвидностью и солидной доходностью этих “ценных бумаг” на специально организованных торгах. Построили пирамиду: со старыми вкладчиками стали рассчитываться вновь поступившими средствами. Пирамида завалилась аккурат через год. Как раз к осени, когда нужны были средства, чтобы под новый урожай расплатиться со старыми долгами. Вот и обобрали госчиновники доверчивых вкладчиков: сыграли на бирже на понижение курса ГКО и вынудили сдать их по низкой цене (деньги-то свободными бесконечно быть не могут!). Но тогда завалили как бы наполовину — только для того, чтобы обобрать мелких вкладчиков, которые и не знали как манипулируют их деньгами. Окончательно пирамида рухнула в августе 1998. Причем тут охнула вся страна. Потому что под видом страшного крушения рынка банки ограбили всех своих вкладчиков и клиентов. Украденные деньги при полном непротивлении властей перекачали в новоиспеченные банки.
Теперь международное шулерство. Нарисовали зеленую бумажку, назвали “доллар” и привезли в Россию. Очень много привезли! А из России за эту бумагу пошли такие потоки сырья, что мировой рынок им поперхнулся и стал понижать цены. А у нас гуляют туда-сюда потоки зеленой бумаги. Простецы, желающие в валюте сохранить свои деньги от инфляции, вынуждены окунаться в эти потоки и снова напарываться на шулеров. То старинную бумажку подсунут, которую никто потом на рубли менять не согласится, то устроят колебания курса и цен… И называется это “конвертируемостью рубля”.
“Демократы” очень стараются, чтобы этой игрушки у них не отняли. Право такое придумали — право на владение твердой валютой! Только ждите момента — шулерская реквизиция не за горами. Не дадут же вам, в самом деле, от инфляции спастись! В августе 1998 была только репетиция реквизиции.
И вот всю эту катавасию с акциями-неакциями, резаной бумагой, дутыми уставными фондами, липовыми ставками депозитов и прочая, прочая… назвали модно — “фондовый рынок”! Международный валютный фонд посоветовал.
Нет, авторы не против банков, ценных бумаг и валютных операций! Авторы против шулерства, когда банками называются меняльные конторы с криминальными наклонностями, ценными бумагами — цветные фантики, а государством — воровскую малину.
“Малина” действовала, например, так. “Финансовый гений” замминистра финансов Вавилова изобретает такой инструмент, как Облигации внешнего валютного займа. В результате государство сдавало свои средства под 25 % годовых, а заимствовало под 100 %. На этом ОНЭКСИМбанк и “Менатеп” “наварили” миллиарды долларов, что потом позволило Вавилову затратить невероятную сумму на выборы в освободившемся округе депутата Госдумы в Алтайском крае (оценочно — 50 млн. долларов). Там, правда, его “наказали”, что позволило прокуратуре продолжить следствие по его душу.
Еще один инструмент воровства — обмен векселями между Сбербанком и банком “Национальный кредит”. Векселя первого были высшей категории надежности, векселя второго шли по цене бумаги, ибо крах банка ожидался со дня на день. Запрограммированный крах “Национального кредита” стоил сбербанку, а вместе с ним и всем гражданам России 100 млн. долларов. И как с гуся вода — никто из чиновников не то что на плаху не лег, даже не икнул.
Для полноты картины мы должны еще вспомнить историю руководителя Национального фонда спорта (НФС) Б.Федорова (хоть разница и невелика, не путать с бывшим министром финансов, в последующем — главой налоговой службы, а с недавних пор — гайдаровца-“праводельца”). Весной 1996 года он был арестован по надуманному обвинению в хранении наркотиков, а потом отпущен на свободу. Для стороннего наблюдателя было вполне очевидно, что это предупреждение чиновников, с которыми, по всей видимости, не поделились “левыми” доходами.
В течение достаточно длительного времени НФС возглавлялся одним из ближайших сподвижников Ельцина — Шамилем Тарпищевым, который пользовался замечательной “спортивной” льготой по ввозным пошлинам на спиртное и курево (а потому и стал основным импортером зарубежного зелья), а также особым расположением начальника Главного управления охраны М.Барсукова (позднее — начальника ФСБ) и начальника службы безопасности Президента А.Коржакова.
Вырученные от льгот средства — миллионы долларов (Фонд откачивал из госказны по 20 млн. долларов в месяц). Спорту они, разумеется, достались лишь в некоторой малой доле. Не случайно после ареста Федорова на его место в период избирательной кампании попал полковник из ельцинской службы охраны Стрелецкий, пока и того не прогнали Чубайс с компанией. Этот, видать, тоже не очень точно знал потребности своего хозяина и его дворни. Но обиделся сильно и даже вслед за Коржаковым книжку про кремлевских шулеров написал. Прочли обе книги все, кому не лень. Прокуроры — тоже. И снова жулье никто давить не стал. Знаем, мол, что воруют, знаем кто и как, да вот только пахан верховный не велит трогать, дабы демократию в стране блюсти.
Поскольку надуманное обвинение, использованное ельцинистами против своего собрата из НФС, начавшего допускать вольности, провалилось, его из тюрьмы-то выпустили. Зато через несколько дней подослали убийцу. Наемник прострелил несчастного почти насмерть, а потом пытался добить ножом. Бедняга чудом выжил и попытался скрыться за границей в одной из клиник, кляня за все своего предшественника и патрона — Тарпищева.
Как отмечалось в книге “Мятеж номенклатуры”, негодяи все время сбиваются в кучку и случайных людей меж ними нет. Это подтверждает и разоблачительная публикация о связях ельцинских телохранителей со “спортивными” капиталами, а также с криминальными кругами, оперирующими миллионами долларов (“Новая газета”, № 25, 1996). После таких материалов должны следовать посадки крупных чиновников, всяких там генералов, скоропостижно найденных в демократической капусте. У нас же наперсточники отделываются легким испугом. Да и то, если только газеты читать не разучились.
Примечательна и связь НФС с банков “Национальный кредит”, который по сходной цене был сдан Федорову одним из “демократических” финансистов — концерном “Олби”. Заодно передавались и функции незаконного финансирования политики. Федоров таскал каштаны из огня для Ельцина миллионами долларов. По свидетельству Стрелецкого, на докладной Ельцину об ущербе государству от деятельности НФС в размере 1,8 млрд. рублей, “всенародный” без подписи и даты выскреб искалеченное словечко “поже”. То есть, дал Федорову карт-бланш, оставив решение его судьбы на время “поже”. А “поже” Федоров вдруг умер, унеся с собой немало тайн о финансировании режима и грабеже страны.
Избирательная кампания Ельцина в 1996 году стала просто золотым дном для махинаторов, которые получили полную свободу рук для незаконных махинаций. По свидетельству того же Стрелецкого, Альфа-банк, “Российский кредит” и ОНЭКСИМ сумели в этот период перегнать за рубеж более 100 млн. долларов. Расходы на кампанию Ельцина при этом уже к 23 мая 1996 составили 300 млн. долларов (из которых тоже немало прилипло к рукам наперсточников). В дальнейшем вскрылся и механизм “перегонки” — биржевая система, которая позволила Чубайсу в свободное от работы время (пауза, в которой он не числился в правительстве) легализовать солидную сумму.
Иной вариант — это фальшивые кредиты. Например, СБС-агро (Смоленский) выдал кредит “на развитие гражданского общества” фонду “Гражданское общество”, возглавляемому бывшим чубайсовским пресс-секретарем и героем истории с “коробкой из-под ксерокса” Евстафьевым. Разумеется, кредит был не для того, чтобы возникали какие-то общественные структуры, способные контролировать власть и иметь собственное независимое мнение. Во время выборов, как становится ясно из публикации стенограммы тайного разговора Илюшина с Чубайсом, рядом с Белым домом можно было в любой момент арестовать 15–20 человек с сумками, набитыми незаконными деньгами.
Примечательно и другое околоспортивное действо — обращения ряда спортивных клубов в поддержку Ельцина на президентских выборах. Мы имеем в виду футбольные клубы — московский и владикавказский “Спартаки”, волгоградский “Ротор”, питерский “Зенит”. Решиться на такой позор спортивные герои, олимпийские чемпионы могли только ради одного — ради выживания своих клубов. Нет ли тут невидимой руки истинных хозяев Национального фонда спорта? Или все-таки герои спорта не так уж мужественны, когда дело касается гражданских поступков?
Наконец, последнее изобретение ельцинистов — Государственная налоговая служба, которая вовсе не пополнением бюджета, как выяснилось, занимается. Как показала проверка, средства Централизованного фонда развития ГНС расходовались таким образом, что “шишки” центрального аппарата ГНС смогли обзавестись весьма просторным жильем, оплатив его из средств налогоплательщиков (“Правда-5”, 18.12.96). Первый заместитель руководителя ГНС нагрел бюджет на сумму более полумиллиарда. Другой заместитель умудрился “приватизировать” более миллиарда и стремительно уволился из ГНС. Без законных оснований улучшил свои жилищные условия 61 работник аппарата ГНС. Лишь трое из них сдали государству свои старые квартиры, остальные переоформили их на родственников.
Мало того, ГНС оформило договор со строительной фирмой “Люкон”, которая должна была построить квартиры для сотрудников уважаемой службы. На деле же выделенные деньги в корпорации “Люкон” прокручивались в пользу проходимцев в течение трех лет — более 2 трлн. рублей. Аналогичный договор был заключен с АО “Викюр”, которая в течение двадцати месяцев “крутила” около 5.5 трлн. рублей.
А теперь обратимся к наперсточникам столичным.
Одна из привилегированных вотчин империи Лужкова — все те же банки, сформировавшие свой капитал на торгово-посреднической деятельности и сомнительных финансовых операциях с государственными средствами. Именно стараниями Лужкова и криминальных кругов Москва стала центром банковской деятельности, высасывая из страны все, что позволяли произвольные трактовки закона и активная (и отнюдь не благотворительная) поддержка высшего чиновничества.
Лужков опирался на такие банки, как “Менатеп”, Технобанк, “Национальный кредит” (до его кризиса в 1995), “Столичный”, “Орбита” и др. (не говоря уже про всем известный “Мост”). Среди 400 московских банков всегда найдутся те, кто не просто сговорчив, но готов на все, лишь бы деньги из бюджета города исправно поступали на его счета и использовались для приобретения прибыли.
Примером услуги Московского правительства частной структуре может служить передача “Инкомбанку” земельного участка в 6 га на 49 лет, совместно с требованием к прежнему владельцу — ФСК — возместить затраты по незавершенному строительству. Когда в 1996 году конкуренты “Инкомбанка” стали с использованием Центробанка распускать слухи о его близкой неплатежеспособности, Лужков взял своего любимца под опеку. “Инкомбанку” пришлось раскошелиться на 5 млн. долларов, перечислив их на строительство Храма Христа Спасителя. Такая внушительная акция благотворительности может быть объяснена либо очень удачной закулисной сделкой, либо найденным способом “отмывания” теневых доходов.
Тем временем, в газете “Вашингтон таймс”, ссылаясь на секретный доклад ЦРУ, пишет, что 25 крупнейших российских банков связаны с деятельностью криминальных структур. Поздравим с этим достижением криминал-демократов московского правительства.
Помимо Лужкова в аферы наперсточников, как хорошо видно из книги Стрелецкого “Мракобесие”, был погружен и В.Черномырдин вместе со своим ближайшим окружением. Например, отказ ЧВС ввести в налоговую базу операции по продаже алюминиевого сырья стоили бюджету 25 трлн. рублей. Но это, как говорится, другая история, требующая своего исследователя. Или просто следователя.
Не стоит и говорить, что все вышеприведенные истории — лишь вершина того айсберга, основная масса которого скрыта под толстым слоем лживой газетной публицистики, ворохом законов, указов и постановлений.
Наперсточники нагло грабили страну. Но, увлекшись добычей, они не замечали, что топор уже занесен над их раскормленными загривками. Раз за разом этот топор опускался и журналисты говорили об очередных “разборках”. Потом головотяпство происходило все чаще и чаще. Наступала эпоха, когда отвечать приходилось не перед милостивым к преступникам законом, но — своей головой.