[ — Путь дуxoвного обнoвлeния]
[ПРЕДЫДУЩАЯ СТРАНИЦА.] [СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА.]
Таков утверждаемый нами путь духовного обновления. Таковы первые, фундаментальные вопросы человеческого бытия, древние как мир и в то же время требующие от нас новой очевидности, нового постижения и нового осуществления. Это необходимые человеку формы духовной жизни. Они представляют собою некое органическое единство, цельное и нерасторжимое; и ни одна из этих форм не может быть по произволу отвергнута или отдана в жертву мировому соблазну.
1. Надо научиться веровать. Не – «верить» вопреки разуму и без оснований, от страха и растерянности, а веровать цельно, вместе с разумом, – веровать в силу очевидности, загоревшейся в личном духовном опыте и не могущей угаснуть.
2. Такая вера добывается любовью, духовною любовью к совершенному. Верование и любовь связаны воедино: в человеческой душе, в глубине личного сердца (субъективно) и там, вверху, в самом духовном Предмете (объективно). Кто полюбит качество, тот уверует в Бога; кто полюбит Бога, тот уверует в качество и возжелает совершенного в земных делах.
Через веру и любовь – постигается и осмысливается все остальное. Так, смысл свободы в том, чтобы самому полюбить, через любовь самому увидеть и через очевидность – самому уверовать; свобода есть самостоятельная, самобытная, творческая любовь и вера. И совесть движется силою веры и любви. И семья есть первое лоно любви и веры. И родина постигается любовью и строится верою. И национализм есть не что иное, как любовь к своеобразной духовности своего народа и вера в его творческие богоданные силы. Без любви и веры невозможно правосознание, необходимое для государственности, оберегающей нацию, и для справедливой организации хозяйственного труда.
3. Мы должны научиться свободе. Ибо свобода не есть удобство жизни или приятность, или «развязание» и «облегчение», – но претрудное задание, с которым надо внутренно справиться. Свобода есть бремя, которое надо поднять и понести, чтобы не уронить его и не пасть самому. Надо воспитывать себя к свободе, надо созреть к ней, дорасти до нее, иначе она станет источником соблазна и гибели.
Свобода необходима верующему и любящему, чтобы любить любимое цельно и веровать искренно. Без свободы не будет настоящей веры и любви.
Но первым проявлением свободы должен быть совестный акт. И первым жилищем свободы должна быть семья, чтобы человек в семейной жизни созрел к свободному патриотизму, свободному национализму и свободной государственности.
4. Мы должны научиться совестному акту. Он откроет нам живой путь к восприятию Бога и к вере. Он научит нас самоотверженной любви. Он даст нам величайшую радость – радость быть свободным в добре.
Совесть научает нас строить здоровую, духовную семью. Она откроет нам искусство любить родину и служить ей. Она предохранит нас от всех соблазнов и извращений ложно понятого национализма.
5. Мы должны научиться чтить, и любить, и строить наш семейный очаг — это первое, естественное гнездо любви, веры, свободы и совести, эту необходимую и священную ячейку родины и национальной жизни.
6. Мы должны научиться духовному патриотизму — научиться обретению родины и передать это умение всем другим, кто соблазнился о своей родине и пошатнулся в сторону интернационализма. Мы должны понять, что люди связуются в единую родину силою веры, любви, внутренней свободы, совести и семейного духа, силою духовного творчества во всех его видах; и, увидев это, мы должны утвердить наше священное право быть единой, духовно великой нацией.
7. Истинный национализм есть как бы завершительная ступень в этом восхождении. И в нем, как в фокусе, собираются все другие духовные лучи. Почему ныне появились люди, сомневающиеся в правоте национализма? Потому что они представляют себе национализм в отрыве от веры как проявление земной, обособляющейся гордыни, – в отрыве от любви как воплощение самомнения и жадности, – в отрыве от свободы как воинственное стремление поработить все иные народы, – в отрыве от совести как систему агрессивности, кровожадности и хищности, – в отрыве от органической семейственности как произвольную и неискреннюю выдумку, – в отрыве от патриотизма как начало противо-духовное и противо-культурное… Кто же виноват в этих заблуждениях? Позволительно ли молчать при виде этого соблазна?
Нет; родившись в эпоху соблазна, соблазнами окруженные и одурманиваемые, мы должны противопоставить этим временным соблазнам – вечные основы духовного бытия, необходимые человеку в его земной жизни. Эти вечные основы слагают единую духовную атмосферу, единый путь, который необходимо прочувствовать и усвоить, чтобы на вопрос, «во что же нам верить», мы могли бы ответить живою верою: в Бога, в любовь, в свободу, в совесть, в семью, в родину и в духовные силы нашего народа, начиная с Бога и возвращаясь к Нему, утверждая, что и любовь, и свобода, и совесть, и семья, и родина, и нация – суть лишь пути, ведущие к Его постижению и к Его осуществлению в земной жизни человека.
Знаем, что помимо этих путей к Нему ведут еще и иные пути: и наука, и философия, и искусство. Но об этих путях и о связанных с ними кривых истолкованиях и соблазнах надлежит говорить отдельно.