5.2. Не с нацдемами

Есть множество организаций, которые также заявляют о том, что они «русские». Или, реже произнося слово «русский», называют себя «националистами». А чтобы казалось, что они не похожи на тех «страшных националистов», образ которых нарисован СМИ и кремлевскими политтехнологами, они объявляют себя также и демократами. По аналогии с националсоциализмом. Тот же марксистский национализм, но без интернационализма. Или та же либеральная демократия, но без космополитизма. Обе уловки – безусловный вред Русскому движению, ибо в таком случае национализм размывается чуждыми идеями и образами.
Откуда, собственно, взялись националдемократы – нацдемы? Образование этой группировки было связано с событиями на Манежной площади в декабре 2010 года. После убийства дагестанцами Егора Свиридова – одного из фанатских авторитетов клуба «Спартак» — спонтанный протест молодежи вылился в беспорядки в центре Москвы, которые всерьез испугали Кремль. До такой степени, что Манежку не разогнали, а уговорили. А через пару дней Владимир Путин лично посетил место убийства Егора. Лидеров фанатских групп легко успокоили, посулив особый статус – фактически подмяли ровно тем же способом, как и движение байкеров. Те и другие получили руководящую и направляющую силу в лице своих собственных предателей.
Канализации протеста молодежи послужили подконтрольные инициативы, одной из которых стала организация кампании «Хватит кормить Кавказ!» Продолжение Манежки было устроено почти сразу. И инициаторами этого продолжения были именно «нацдемы», намеренные в своих интересах использовать всплеск протестной уличной активности. Второй Манежки близ Останкино не получилось, но группа, собравшая по первому зову несколько тысяч юнцов (в основном школьного возраста), решила, что это вполне конвертируемый политический капитал. И он мог нарастать только за счет других – организаций, которые положено было объявить в «недемократизме», направив именно туда репрессии дичающей с каждым днем власти.
В Русском движении должны были взять лидерство «цивилизованные националисты», которые знали себе цену и требовали от власти выплатить им эту цену. Для этой операции нужен был рост авторитета не только в кремлевском закулисье, но и в среде радикальной молодежи. Для этого и понадобился лозунг «Хватит кормить Кавказ!» с очевидно сепаратистским подтекстом. Это потом нацдемы стали утверждать, что «прекратить кормить» означало всего лишь требование отказа от субсидий кавказским регионам из госбюджета.
Обычно ампутация даже в полевой хирургии – последнее средство. Разбазаривать казенные земли просто, вернуть – почти невозможно. Территория – одно из главных достояний государства и нации. Территорию нельзя отдавать ни в коем случае. На попытки ее захвата государство и нация должны отвечать войной. Либо против внешнего врага, либо против повстанцев. Причем в отношении внешнего врага действуют международные конвенции, а в отношении «некомбатантов» ничего подобного нет. Они должны уничтожаться тотально.
Кремлевский план прощупал через нацдемов ситуацию с грядущим расчленением России. Но среди националистов сепаратистские настроения оказались минимальными. В полемике нацдемы были не просто потрепаны, а разбиты на голову. И постарались приутихнуть – снова уйти в публицистику.
Второй всплеск перспектив нацдемов произошел после уже явно закулисного сговора. В январе 2012 им были даны колоссальные информационные преференции, а также сообщены планы резкого изменения порядка регистрации политических партий. Последнее давало им «зеленый свет» для полного захвата поля легального национализма. Фактически в 2012 году прошел конкурс среди различных групп нацдемов на состоятельность. Параллельными курсами пошли две ранее единые группы – Национальнодемократическая партия (КрыловТор) и «Новая Сила» (Соловей). Первая группа избрала тактический альянс с либералами, вторая – обособленность от всех, включая другие националистические организации.
Весьма непривлекательный для русских националистов митинг «белоленточников» 11 декабря 2011 на Болотной площади для нацдемов, напротив, оказался шансом впервые выступить перед стотысячной аудиторией. И они выступили. С нулевой результативностью. Впоследствии любовь с либералами оказалась односторонней: нацдемы страстно желали быть с либералами, и приняли участие в выборах в Координационный совет оппозиции. И занимали места в руководстве либеральной оппозиции от «курии националистов».
Если бы не появление «Великой России», маневр с нацдемовщиной мог бы получиться. Неожиданно «Великая Россия» явилась и на телевидение, где нацдемам дали невиданные доселе возможности широко презентировать свой проект, и на уличных шествиях. Получилось, что они нигде не смогли не только добиться монополии или ведущей роли, выстраивая основных националистов по своему усмотрению, но элементарно проигрывали нам всюду, где затевались конкурировать. Отсюда эта внезапная злобность, с которой лидеры нацдемов Крылов и КралинТор стали отзываться о нашей партии.
Эти люди намеревались втиснуть русскую национальную идею в европейские представления о политике. Мы же – националконсерваторы. Для нас русский интерес, прежде всего, отражен в русской традиции – исторической, культурной, государственной. Поэтому для нас Империя – не «темное царство» (как для всех, кто болен «европейничаньем»), а образец русского триумфа. Русское православие для нас тоже не реликт ушедших эпох, а сущность нашего мировоззрения. В отличие от нацдемов и «энэсов», мы не считаем русских этносом. Русские давно уже – политическая нация. Впрочем, хорошо помнящая о родстве, что заложено в сознание народа вовсе не интеллигентскими глупостями о «чистоте крови», а русскими традициями породнения: где родился – там и пригодился.